Они выходят в полночь покурить На мост через Перерву или Волгу. Пусть курят нервно, молча и недолго. Пусть осень будет листьями сорить. Пускай они шугаются ментов — Они не москвичи, но и не люди. Их Небу подали в одной посуде. Он мрачно скажет: «Я почти готов!» И отразится на его лице Какой-то дикий, первобытный ужас — Не то что ей, — я сам себе не нужен! Надеюсь, что меня убьют в конце... Она, наоборот, готова жить. И верить. И молиться, чтобы автор Ее пришил хотя бы послезавтра, Чтобы успеть самой его пришить. Они вздохнут, и содрогнется мир. Не веря, что их кто-нибудь накажет, Махнут рукой на автора и скажут: «Ну хрен бы с ним! Он явно не Шекспир!»
|