пятидольник

на ксилофоне шпал отыграла
прогоревала вплоть до вокзала
вплоть до последнего поворота
жизнь с неизвестным номером лота

кем бы ты ни был словно не чая
новых печалей с запахом чая
пей своё зелье из креозота
зелье дороги и отворота

из-за порога кельи убогой
жрица рассвета выкрикнет строго
что туалеты скоро закроет
стало быть город стало быть город

где на перроне бдят зазывалы
вещного много вечного мало
и обретают плоть полубоги
птицы-расстриги птицы-дороги

шестидольник

за перегоном день за перегоном ночь.
на переезде звон колоколов точь-в-точь.
за семафором жизнь за семафором смерть.
как превозмочь печаль не разучившись петь.

как превозмочь себя не прекращая быть
на мотыльковый снег не прекращая плыть
на мимолётный свет на перелётный звук
и не сойти с ума под подколёсный стук.

у расписанья встреч свой экзерсис дорог
чтоб совместить с душой рвущийся вдаль гудок.
согласовав число чисел прощальных нот
господи как запел звёздам разлук фагот.

вечнозвучащий бах выстроил контрапункт
многоголосье глаз полифонию рук.
и проводник харон словно в последний раз
вывесил свой флажок проговорив «сейчас».

дольник

в бурдюке давно нет вина.
сердце током бьёт будто скат.
не пройдёт вовек тишина
раз ушёл состав на закат.

смолк заветный звон не кричу.
коли света нет не зову.
по плечу ль тебе палачу
не смотреть назад на золу

развести зарю среди птиц
проложить любовь словно путь
переменой лиц да столиц
обмануть себя обмануть.

перезвон опять перестук.
подожди хоть раз не спеши.
как корнями врос этот звук
в сердцевину моей души.