Горький запах забвенья – горят острова, Чьих-то мыслей обрывки – растрёпанный дым, Исчезает душа, превращаясь в слова, Окруженные морем седым.
Жадно лижет добычу голодный костёр, Поглощая, лаская щебечущий мир. И беспомощным богом взирает простор, На остатки покинутых птичьих квартир.
Волны тщетно ярятся, о скалы дробясь, И шипят, но не могут огня погасить. Где был мох, там дымиться намокшая грязь, Там, где сосны росли – больше нечему жить.
Только сироты-чайки кружат и кричат, Их огню не достать, не поймать, не стереть, Восставая из пепла на камне утрат, Будет пенится жизнь, будет пенится смерть!
|