Сединой виски припорошены, Жив, здоров и, в общем-то, рад, Отслужив свой срок, как положено, Возвращался домой солдат. Довелось повидать ему многое. В свои двадцать от роду лет Он узнал, как жестока убогая Старушонка по имени смерть. Привязались хмельные попутчики: «Эй, служивый! Ты что притих? Вспоминаешь свои амурчики? Выпей с нами, солдат, за них». «Наливайте! - сказал уверенно,- Только пью я не за любовь, А за тех, кто ушел безвременно И за их невинную кровь». Поделился парнишка мыслями: «Знать, нам мачеха Родина-мать, Коль детей своих легкомысленно Посылает она умирать». В память врезалась фраза горькая, Прозвучавшая, как упрек. Залпом выпил мальчишка горькую. «Верно, парень», - кто-то изрек. Сколько их, с душой искалеченной, Этих судей страны родной. Вечным правом судить обеспеченных, Правом, выстраданным войной. Мне кощунство твое немыслимо. Что ж ты делаешь, Родина-мать, Для чего ты смертью бессмысленной Посылаешь детей умирать?
|