Да, флибустьеры мы, но никаких дукатов
Не сыщется во мрачных, скользких трюмах.
Уж не пиастров, ни червонцев злато
Не радуют сердец угрюмых.

Да, джентельмены мы, но никакой удачи
Не светит нам в ближайшем поколеньи.
Мозоль в руках – судьбы жестокой сдача,
И сбитых ног синюшние колени.

И не гордимся мы своим веселым стягом,
И нет у нас ни дома, и веры тоже нет.
Изгои мы без родины и флага,
На мушке у солдат свой коротаем век.

Лиц озверелых, в черной краске сажи,
Жизнь протекает в порохе боев,
В гниющем запахе конечностей и смраде
Потока непристойно грязных слов.

И руки наши в старых гнойных ранах,
И вырвали бы мы тому язык,
Кто вам сказал, что любим мы тараны,
И абордажи, и ножи под дых.

Не почитаем мы людских судей законы,
Судьба забросила нас в море – океан.
И радость заменилась горьким стоном,
И доброта для нас сплошной туман.

Все потому, что скрыться можно в оном,
И переждать тревожные часы.
Не то картечью праведных законов
Нам подпалят пиратские усы.

Мы выпьем ром – он душу будоражит.
Кровь закипит под действием паров.
Что нам осталось после абордажей:
Потеря ног и перевязь голов.

Из развлечений – скаберзные шутки,
И во хмелю портовом скоротечный грех,
Под дикий возглас пьяной проститутки,
И мерзкой своры разудалый смех.

Так пожалейте нас – за всей этой бравадой,
Не скроется безгласый крик тоски,
Всей нашей искалеченной команды,
Заштопанной, как старые носки.

Жалейте нас – мы все почти калеки:
Кто без ниги, без глаза, без руки...
И мы одни на всем на белом свете,
Спасенье нам – смертельные круги.