С.Сибирцеву
Междустрочье прочитано между делом, изо рта не текло, хоть мозги буравило; толковать бы взялся, чтоб рука не зудела, только лень нарушать негласные правила.
Долго ли, коротко ли – все одно, если повествованье идет по плану. Без меня уж решили, кто тут говно, кому – по этапу, кому – в Нирвану.
А по всей стране – то ли стон, то ли плач, не берем отдельно, но общую массу. Слышал звон – для порядка нужен палач. Запишусь в палачи, как борец за расу.
Вот и первый казненный с помоста – шмяк, недвижим, – и впрок не окстишь его. Позвольте, с чего это я маньяк? Нет! Наместник Всевышнего.
Всюду рыщут подвластные мне упыри, выявляя, хватая, играясь в прятки… Поговори, сука, поговори – все зачтется в строгом порядке!
Ни орлиный клекот, ни волчий вой, не послужат верным ориентиром, если вечность, искромсанная бензопилой, трупным духом смердит по квартирам.
Но давно известно – на каждый роток не налепишь клейкую ленту. О, если бы, если б я только мог шепнуть об этом президенту!
Вот тогда б оценили мои труды, платили по твердому прейскуранту, наградив орденом Тайной звезды – при параде, под бой курантов!
Но пока не предвидится пышных торжеств, лишь обочиной снов проносится что-то… Закатав рукава (привычный жест), выхожу на работу.
Дурачье обдурить не составит труда; что взаправду, что нет – до фени им. А лучшие истории везде и всегда завершаются смертью. Или совокуплением.
2007
|