Вся жизнь наша темы романов и повестей
Писателей жизни, страдающих трезвостью.
Мы вечно ищем лекарство от совести,
Нормальным считая, податливость мерзости.

Мы пребываем в раздумьях без устали,
В непостижимой рефлексии, видя спасение.
На Бога надеемся: может быть спустится -
Опять на эпоху нам даст разрешение.

Дети, рождаясь, гордятся величием,
Себя, возвышая, - других будто нету.
Школы и Вузы, дипломы с отличием,
Простые желанья: квартиру, карету.

Планы на жизнь, и на вечную планы,
Пункты за пунктом – пускай не выходит,
Лишь бы наполнены были карманы.
Где же там Бог? Почему не приходит?

Разум, любовь, а меж ними граница:
Страх перед смертью, думы о жизни:
Приятно - прожить, неприятно – забыться.
Боже, как сделать же это – скажи мне.

Боги и люди устали. Так глупо
Посреди бесконечности путь потеряв.
Вся наша жизнь – чей то подлый поступок,
Эх, отомстить бы, ему по заслугам воздав.

В поисках смысла безумия нашего,
Философы ум свой разносят в безумие,
Как все, обжигаясь о совесть кипящую,
Лишь оправдание находят кровопусканию.

Истина ясна и без размышлений:
Противоположности, войны без совести.
Одни ищут бога для их оправданий,
Другие, нашедши, страдают от робости.

Надежды на бога тайком возлагая,
Клянутся одни, что в бога не верят,
Но Христа вспоминают, пророков читая,
В сердцах восклицая: «Да, Боже, не верю!»

Другие пытаются быть непохожими,
Веря открыто в Бога небесного.
Кольца, кресты и молитвы похожие,
Обид возмущенье: «Да как они верят!?»

Вы спросите, чем же они не похожи.
Одни не желают, другие ревнуют…
Одни утверждают, что могут без Бога,
Другой полагает, что Бог его любит.

И те и другие: философы ранние,
Застрявшие где-то на стадии юности.
Мы знать не желаем, а что же там далее,
За толстой стеной нестареющей глупости.

О чём этот стих? Да просто о жизни.
Ещё одна строчка в романе писателя.
Всего две главы от рожденья до тризны,
Одна – крик младенца, другая - молчание.