Железом базарно галдит пятитонка – Пыля, обогнувшая склон, на котором Отара. И явлено чудо ягнёнка – Отпрянул упруго, испуган мотором. Щербатая стела. Рисунок из трещин – Похоже на вазу с раскрытым бутоном. И толстая статуя тянет навстречу Бетонный рушник с караваем бетонным. Гремит порожняк. Тополёк вислоухий. Левее – орешник и чахлые вишни. Вдоль шляха торчат придорожные шлюхи, А далее – будка заставы ГАИшной. А далее – город, тщедушен и жалок. В котором я вырос. Которым я болен. Где в звонкие праздники россыпи галок Слетали с разрозненных трёх колоколен. Как будто тоской захолустья измучен, Он жмётся, изогнут по прихоти речки – Когда, повторяя изгибы излучин, Чего-то смущается по-человечьи. Покинув на въезде попутку-«Тойоту», Присел на обочине в пыльном бурьяне. И тихо шепчу, умоляя кого-то – Не то в полудрёме, не то в покаянье…
|