А НА НИЧЕЙНОЙ ПОЛОСЕ...
Зима. Мела поземка. Сорок второй. Лежит солдат и стонет. Он не герой. Он на ничейной. И нет подмоги, От автоматной перебиты ноги.
Солдат уверен был, что Б-га нет, В кармане гимнастерки партбилет. Солдату ждать спасенья ниоткуда, Надежды нет. Ну разве, что на чудо.
Мороз к ночи все более крепчал, Солдат израненный вскричал: О, Боже! Боже! Боже! Помоги! Не дай пропасть мне, сбереги!
Поземка плавно перешла в метель, Готовя теплую, последнюю постель. Скажи, скажи, скажи, Господь, Ты есть? Ведь нас таких, израненных – не счесть.
Спасения солдату нет. Лишь ветра вой, И он в кровавый снег зарылся с головой. Знать не судьба моя увидеть отчий дом, Один я здесь лежу, и никого кругом.
Сквозь вой пурги Б-г, услыхал мольбу, Вмешался Он в солдатскую судьбу. Разведчики домой с задания ползли, В метели и ночи они его нашли.
Спасен солдат, ведь всякое бывает, Хоть и без ног, он дома, он живой, Он Б-га ни на миг не забывает, Пришел к Нему он сердцем и душой.
А на ничейной буйный ветер воет, Метет метель, сугробы наметая, И кто-то там еще лежит и стонет, На помощь только Б-га призывая
|