ПРЕДАННОСТЬ
Рукой Творца заброшенный в пучину, Имея весь букет природных благ, Таких , что смертным людям не почину, В балтийском море встал архипелаг.*
На берегах той каменной эскадры, Сорвав пупок, но без нытья и слёз, Уже пополнив дембельские кадры, Я срочной службы тяжко бремя нёс.
И несерьёзен был тогда я слишком, Самоуверен , впрочем - просто юн. Всё время службы я таил мыслишку Остаться жить среди балтийских дюн.
И принимал давно меня как брата Аборигенский добрый здешний люд. И я решил - домой мне нет возврата, Уж слишком дорог этот мне уют.
Кругом озёра, море, сосны, ели, На плёссах горы белого песка, Вот только сердце что-то еле-еле Нудит, скребёт унылая тоска.
Надолго всё ж остался нестираем Из детской крепкой памяти мирок - Случилось так - родным и милым краем. С трёх лет мне стал приморский Таганрог.
И хоть он не был родиной, но очень Тянул назад, и я ещё вполне Мог жить тогда где хочешь, между прочим, В огромной той тогда ещё стране.
Стремленье как-то жизнь разнообразить В душе засело твёрдо. Всё же с ней, С землёй своей, лишь так, проститься разве, Решил мотнуться я на пару дней.
Ревёт гудок электровоза зычный И вся страна мелькает за окном, В купе галдит народ разноязычный И стук колёс меня ласкает сном.
Сквозь этот шум и мерное движенье, Услышав с детства милый говорок, Я, вдруг, вскочил и вмиг в воображеньи Мне миражом явился Таганрог.
Из глаз внезапно источился нитью Солёных слёз предательский комок - Ну как тебе пытался изменить я, И как задумать это только мог?
Все говорят, что рыба глубже ищет. Конечно - воздух, море и песок В других краях возможно и почище, Но больший здесь живёт души кусок!
Там чайки, волны, паруса, быть может, Красивей, может посытней житьё. Но всё чужое. Здесь всё это то же Быть может хуже, - но оно моё!
Везде где ни был - всё хотел объять я - Присущий только юности порок. Но мне, по-братски заключив в объятья, Сорвал все эти планы Таганрог!
Но встречи праздник быстро въехал в будни Проснулась тяга к перемене мест. Опять лихие зреют мысли-блудни, На прежних чувствах вновь поставив крест.
И так недолго дома мне радели Мои друзья, природа и родня, Что с грустью понял через две недели - Я не могу остаться здесь ни дня!
На всей Земле, возможно вовсе нету Моей душе спокойного угла. Так хоть узнаю, что моя планета Ещё чиста, прекрасна, и кругла.
И нетерпенье мигом всё решило: Ну, раз Судьбой счастливый жребий дан, Стремглав, как будто колет где-то шило, Седлаю я потёртый чемодан…
Состав трясёт, вагон воняет дустом, И поезд мчится на седой Урал. В душе тоскливо, муторно и пусто. Как будто кто-то часть её украл.
Стучит в окно, царапает по крыше, Как наважденье, как какой-то рок, Он за спиною, он в затылок дышит… Да - это он - проклятый Таганрог!
Схватив свои нехитрые пожитки, Я мчусь обратно сквозь чужую ночь. И хоть характер у меня не жидкий, Я этот зов не в силах превозмочь.
*
Хоть юность, говорят не знает срока, Бегут года. Исчез её запал. Итог того последнего урока Мне в память прочно на всю жизнь запал.
Как будто на меня хомут одели, И я галопом больше не бегу. Не мог быть раньше дома две недели, Теперь без дома столько ж не могу.
Москва и Рига, Таллинн, Ялта, Сочи… Немало в жизни я познал дорог. Но к месту я как пёс привязан очень. И это место - милый Таганрог.
Порой хочу я всё начать сначала. Но поезд жизни далеко умчал. И я сажусь в раздумьи у причала - Ведь море - есть начало всех начал.
Хочу сказать, что б знал любой и каждый: Мой город в самый жаркий летний зной Прохладой моря спасёт тебя от жажды. И напоит его голубизной.
Взамен люби его и фауну и флору, Люби, мой друг, свой старый Таганрог. Люби всегда, люби в любую пору, Люби как любит автор этих строк!
*Любимый до «сдоху» остров Сааремаа.
|