В затрапезном Сан-Тропезе затрапезничать на шару, пробудившись в час обеда, под горячий консоме и, под стол смахнув крутоны (сушит, падло), перегаром перебить пачули Гуччи или Ричи, в их дерьме ничего не понимая. Пить Рози, давясь креветкой и смотреть на это море, солнце, сосны и трамплин, вспоминая, как под утро, лихо замутил с брюнеткой. А она была с Траволтой … оказалось … хохма, блин! В шлейфе ландыша и лилий и в исподнем от Кавалли, от Гальяно, от Габбана, мать их так, туда-сюда, видеть и чуметь от этой массы женских тел, в печали пребывая, потому, что – это мимо. Навсегда. И столкнувшись на причале с Абрамовичем и Грефом, позабыть края родные, не сгорая со стыда … здесь так хочется не помнить, что ты, попросту приехал и своим быть … но свои-то, приплывают ведь сюда … Притомившись удивляться, с дебилоидной улыбкой, дефилируя по краю, всем законам вопреки, наблюдать как по бассейну Верту плавают как рыбки и грудастые блондинки ловят их как рыбаки. Плюнуть в них. Пойти догнаться, но устав от алкоголя, Спун-Алана-Дюкос кинуть и по городу пройтись. И плевать на всё на свете с колокольни Поневолле, потому что это даже просто видеть – зае…сь! Так я думал на диване, всё сильнее ненавидя, и сходя с ума, и тая в этой буйной нелюбви, потому что на экране Боню с Тимати увидел, как они снимались в клипе в Сан-Тропе для MTV!