Сдвинув смог, словно бороду набок, мышиного цвета,
В губы города пылко и влажно вдавила уста,
От уставшего мая сбежавшая к юному лету,
Чтоб предать и его... Город щелкнул костяшкой моста,
Заглушив на мгновенье все шепоты-шорохи бреда,
Что запутались в кронах, траве, проводах и кустах:
- Я твоя, а ты мой навсегда, проживем без рассвета.
Приподняв монумент, оголенный над сферой вокзала,
Чтоб разверстые бедра накрыли, стекая с луны,
Город ждал. Ночь пришла. Он вошел... Истекая, дрожала
Гладь воды, что в фонтане смотрела блестящие сны,
И летела на землю в потоках реки Ниагара,
В капле каждой – звенящий червонец небесной казны,
Отчеканенный солнцем и брошенный вниз с пьедестала
Водопада мечты. Звезд бессчетных огни-фонари,
Как веснушки, усеяли щеки тропической ночи.
Я твои целовал, чуть прохладнее сделалось в три -
Значит - город заснул, расставляем свои многоточья:
«Я твоя, а ты мой... вдруг... сейчас... до утра, до зари…»
Ночь зевнув, ниагарой фонтана подкрасила очи.
- К мужу рано, успеешь - пока полежи, покури,
Или, хочешь – останься со мной, нареченная вечно...
... обгоняя друг друга, секунды наполнили дом,
Ночь оставила город, босыми ногам беспечно
Пыль на улицах взбила, лукаво в оконный проем
Заглянула, маня: «Маникюр, макияж – безупречнo!
Ждут дела, собирайся, подруга, обнявшись уйдем.»
Ржаво пахло в фонтане тоской - он журчал бесконечно.