На Староконном шум и гам, Всё крики, визги вперемешку, А я бреду себе неспешно По длинным путаным рядам.
На землю брошена простынка, На ней медали и цари, Портреты, чашки, корабли Да чья-то старая косынка.
А в дряхлом сером чемодане, У бабушки, что прошлый век Прошла от горя до утех, Горят игрушки, словно пламя.
Давным-давно, в холодный, колкий, Но все же детский Новый Год, Мерцанием топили лед, Сверкая бликами на ёлке.
А там, уже в конце квартала, За столиком, сидит отец. Из цепок, брошек и колец Он каждой выберет по нраву.
Спешу к путям, бесстыдниц тени Прохладой укрывают плечи, И запах моря мне навстречу, И ветер холодит колени…
Трамвая трель звенит набатом, А за окошком зелень спит, То, просыпаясь, зашумит, А то листвой швырнет, как градом.
По старым улицам гремит К Привозу старенький трамвайчик. Эх, не успел запрыгнуть мальчик И вслед обиженно глядит.
Базар – раздолье для фантазий, Бурлит смеющейся толпой. Как по утру шумит прибой – Так гомон здесь Европ и Азий.
«Возьми арбуз! Ты даже мед Не ела в жизни своей слаще!» Куда мне северной, пропащей… Уж закружил водоворот.
Картошка, лук синеет в связке, А рядом россыпь абрикосов. Про цену даже нет вопросов, Торгуйся смело, без опаски.
Вот помидоры, чурчхела, И сливы, персики, гранаты, И синих горы, а пернатых На том ряду купить смогла.
Из круговерти вырываясь, Иду сквозь старый сквер домой, Смеюсь, качаю головой, Одесса – я в тебе купаюсь.
|