МОЕМУ НАРОДУ. (Поэма)

Часть первая. День вчерашний

Глава 1. В старой тюрьме

В душной темнице народы России
Долго стонали и воли просили,
Но под двуглавым имперским орлом
Каждый из них мог быть только рабом.

Как гладиаторов Римской державы,
Их во вражде постоянной держали,
Зная, что, будет меж ними вражда –
Будешь над ними владыкой. Всегда.

Пасынков много в царской России,
Все они горе в сердце носили,
Но и меж них – кто всех горше живёт?
Ты, мой несчастный еврейский народ!

Изгнанный прочь из родной Палестины,
Всюду терзаемый, всеми гонимый –
Ты и в изгнаньи своём сохранил
Клад нерастраченных творческих сил.

Были учёные и музыканты.
Кто ещё дал миру столько талантов!
Кто ещё в мире столько страдал!
Зла и насилий столько видал!

Чуть над страной собираются громы –
Сразу проносятся тучи погромов,
Сразу на улицах всех городов -
Рёв оглушительный: «Бейте жидов!»

Волосы дыбом встают и сегодня,
Только услышишь: «чёрная сотня».
Кровь неповинных рекою лилась!
Сколько навеки закрылося глаз!

Не потому ль с такой силой и страстью
Бились евреи с неправедной властью!
Кто-то покинул родительский кров,
Веру забыл и заветы отцов.

К счастью, таких было очень немного,
Тех, кто забыл про еврейского Б-га:
Многие чтили священный Закон,
Герцля читали, стремились в Сион.

Были такие, что дружно собрАлись
И до страны своих предков добрАлись,
Чтобы в пустыне, средь мёртвой земли,
Снова, как прежде, сады зацвели.

Те же, что с верой отцов распростились -
О, как жестоко потом поплатились!
Стали игрушкой в руках палачей,
Чести лишились и жизни своей.

Это потом. А пока над страною
Гром революций повеял весною,
Люди встряхнулись: казалось, вот-вот
Полною грудью вздохнёт весь народ!

Глава 2. В новой тюрьме

Только всё это не так оказалось,
Как легковерным сперва показалось.
Глядь – а граница уже на замке,
Всюду солдаты с винтовкой в руке:

- Цыц, демократия! Смирно, культура!
Слово железное есть: «диктатура».
- Чья диктатура? – Кто силой богат.
- Кто же? - Вот пишут: «про-ле-та-ри-ат».

Снова сгустились свинцовые тучи:
Гнев большевистский – царёва покруче,
И по стране, беспощаден и скор,
Снова гуляет свирепый террор.

Всех в деревнях загоняют в колхозы,
Льются рекою крестьянские слёзы:
«Сам голодай, а пшеницу – отдай,
Чтобы на станции сгнил урожай!»

А в городах – и почище порядки:
Каждому дому дают разнарядки:
«Выявить столько-то новых врагов»
(Нужно побольше дешёвых рабов).

- Где же их взять? – А получше смотрите:
Где-то живёт ещё бывший учитель.
- Он же трудящийся! – Ну, не толкуй:
Руки-то белые! Значит – буржуй.

Как же в такой мясорубке ужасной
Жил мой еврейский народ разнесчастный?
Жил, хотя горя схватил он сполна:
Будут страшнее ещё времена.

Хватит вам сил, мои бедные строфы,
Чтоб описать этот ад Катастрофы -
Тот, что и ныне нам кровь леденит,
Тот, что все люди зовут «геноцид»!

Это – как бешенство: с теми бывает,
Кто человека в себе убивает,
Кто из души своей вытравить смог
Чуткую совесть по имени Б-г!

Стали в России над Б-гом смеяться,
Стали кумирам живым поклоняться.
Снова купились на старый обман -
Вот вам в России и новый Аман!*

Много обличий имеет проклятый:
Этот был рыжий, рябой и усатый.
Он и при жизни, и смертью своей
Много сгубил неповинных людей.

Гнал и евреев в кровавую бурю,
Но – окочурился прямо на Пурим*!
Тело его – у кремлёвской стены,
Ну, а душонка – в руках сатаны!

*Аман – первый вельможа при дворе персидского царя Ахашвероша, задумал истребить евреев.
*Пурим – от слова «пур» - жребий, который Аман бросал, чтобы определить день замышляемых убийств.
Весёлый праздник в память спасения персидского еврейства Эсфирью, прекрасной и смелой царицей.


Глава 3. Домой!

Время настало потом непростое:
Вихри реформ – и болото застоя.
Рухнул последний партийный заслон –
И перестройки звенящий разгон!

Только недолгое было веселье,
Скоро пришло роковое похмелье:
Воздух свободы – он душу пьянит.
Но разве воздухом будешь ты сыт?

В буре проблем, как корабль в океане,
Наша страна заметалась в тумане:
Нет маяков, не видать берегов,
Мало друзей – и немало врагов,

Нашу махину шатало, кренило,
Всех пассажиров нещадно тошнило,
Так как России всегда, как назло,
Всё с капитаном никак не везло!

Что же евреи? Как все, как обычно:
Кто-то устроился очень прилично,
Кто не зевал – в олигархи попал,
А кто ловчить не умел – тот пропал.

Ставь на ботинки вторые заплаты
И, как умеешь, живи без зарплаты?
Хватит! Нужды мы хлебнули сполна!
Нынче не те на дворе времена.

Есть же ещё зарубежные страны,
Есть же для нас и СохнУт*, и ульпаны*,
Ждёт нас Израиль – отеческий край,
Так что, Россия, прости – и прощай!

*Сохнут – еврейское агентство.
*Ульпан – (студия) – курсы для изучения иврита.


Часть вторая. День сегодняшний

Глава 4. Дома

Вырваться было хотя и непросто,
Не подвела алиЯ* девяностых:
Мы всё равно к своей цели пришли
И до заветной добрались земли.

Встретил Израиль нас – просто отлично!
Что-то нам было сперва непривычно,
Но уж теперь – никуда не уйдём:
Это и есть настоящий наш дом.

Кто-то уехал? Но, как ни печально,
При демократии это нормально.
Это – властям: «Что вы сделать должны,
Чтобы не ехал народ из страны?

Больше вниманья к олИм* и заботы,
Больше дешёвых квартир и работы –
Вот и придёт процветанья пора:
Ведь от добра же не ищут добра!

И приструнить хорошенько пора бы
Наших «двоюродных» братьев-арабов:
Или страну, где живёшь, уважай,
Иль уезжай – и другим не мешай!»

*Алия – (от слова «лаалот» - подниматься) – репатриация, т.е. возвращение на Родину.
*Олим – репатрианты.


Часть третья. День завтрашний

Глава 5. Это – будет!

Верю: желанное время настанет -
И на Земле воевать перестанут,
Сгинут кордоны. Не будет границ,
Будет лишь море приветливых лиц.

Скажете: «Выдумка! Что, Вам приснилось?»
Но ведь Европа объединилась!
Вот нам маяк! И поверишь не зря:
С Запада светит надежды заря.

Страны, что вечными были врагами,
Распри забыв, подружились домами,
Стёрты границы, открытая дверь –
Лет сто назад ну-ка в это поверь!

Правда, конфликты порой назревают.
Ну, а конфликты в семье не бывают?
Главное – наглости не допускать,
Выход на равных и вместе искать.

Опыт согласия – как он нам нужен!
Братья, скажите: ну чем мы их хуже?
Может, когда-нибудь, лет через сто,
Станет таким же наш Ближний Восток.

Против мерзавцев, торгующих кровью,
Мир весь толкающих к средневековью,
Встанет единый, прозревший народ –
И наш полуденный край расцветёт.

Край, где пра-прадеды жили, страдали
И за него свои жизни отдали –
Край, где, отвыкнув друг в друга стрелять,
Станут по-дружески нас обнимать.

Нам не дожить до такого расцвета –
Будут пра-правнуки жить в мире этом.
Трудным, но радостным, славным путём
К этому дню всё равно мы придём!