В комнате пустой и мрачной, На полу где тают свечи, В теплой лужице печально Пляшет карлик – человечек.
Виртуозно ставя ножки, Он закружится в колечко И раскрыв ладони – крошки, Тихо скажет: «Добрый вечер…»
Он живет в своей стихии, Понимая, что не вечны, Эти свечи, эти слезы, Эта проза: «Добрый вечер…»
Где – то далеко отсюда, Миром правят великаны, Он там был и не забудет, Как коварны эти страны.
В тех краях, как в заточении, Он блуждал среди камней, Лабиринтное вращение В катакомбах чуждых дней.
Здесь гигантские подошвы Закрывали лунный свет, Каждый великан – прохожий Знак беды – спасенья нет.
Но укрывшись в келье листьев, Он смотрел на чуждый мир, На пейзаж холодной кисти, Чье тепло украл факир.
А однажды утром ранним Его поднял птичий крик, Голос боли и отчаянья Вдруг повис в сердцах и сник.
Белый лебедь – мертвой нотой Падал со струны небес, Алым ручейком свободы Освежая сонный лес.
Грозный великан – убийца С жаром торжествуя смерть, Жадно тряс пороховницей, Превращая порох в медь.
Сей палач не знал, не ведал, Что в густой тени берез, Тихо плакал человечек, Возложив венок из слез.
Этот маленький скиталец, Вызов бросивший богам, МИР сложив в потертый ранец, Вновь уплыл к своим мирам…
В комнате пустой и мрачной, На полу где тают свечи, В теплой лужице печально Пляшет карлик – человечек.
Это танец поминальный, Как все тленное конечен, Только тем, кто знал отчаянье, Никогда не снится вечность.
|