Безумие, как агнец на закланьи, Вобрать в себя стремился и стремлюсь. И с древа плод, добра и зла познанья, Сорвать уже я вовсе не страшусь.
Познаю ад во всем его величьи, Огонь прожжет мне сердце, но пока: Я буду грызть зубами безразличье, И бить неверие бездонное в бока.
На этот бой я, как боксер тяжелый, Пришел в расчете на удар в висок. Уж сколько раз дерусь со злом суровым, И столько ж раз я падал на песок.
Оно меня по челюсти и ребрам Рукою сильной било не скупясь. Но я вставал разбитый, красноокий. Все потому, что в мире отродясь, Я не привык под зло стелиться. Уж лучше было б вовсе не родиться, Чем получая жесткий апперкот, Не вдарить злу по морде и в живот.
Наш бой идет жестокий беспощадный, Уклоны, джеб и снова апперкот, Еще чуть-чуть и я его достану, Моя коронка – правый свинг в живот,
Повергнет зло. И рефери на ринге Поднимет руку, что устала бить. С меня сдерут боксерские ботинки, Друзья, что пожелали долго жить..
Затянется на теле злая рана, Со временем исчезнут синяки. И для меня пасхального барана Зарежут в новолунье земляки.
И бросят мне в подножье одеала, Как тень отвергнутой в неверии любви. И плеск волны у старого причала Заглушит боль оконченной войны.
|