Над таёжным хмурым небом Проливая мелкий дождик Ходит облако шальное Заполняя ручейки. По тайге бежит вприпрыжку Спотыкаясь Гайавата, Охренительный индеец, Завывая от тоски. Что ж ты стонешь, вождь сопливый? Где твоё лихое племя? Водку жрёт да баб гуляет В деревенском кабаке? Но бежит не отвечая Охреневший Гайавата Лишь рога свои сжимает Он в мозолистой руке. Как теперь любить индейцу Свою верную подругу? Как дарить ей в юбилеи Наконечники для стрел? Как вигвам совместный строить И растить в тайге детишек? Вышел к озеру индеец И тоскливо так запел Про любовь свою к свободе И про скачки на кобылах Про табун свой златогривый И ревнивую жену, Что его не понимает И всё время ломит тёще, Он же любит разных женщин, Ненавидит лишь одну. Так у озера под дождик Плакал горестный индеец, Рвал волосья, бил по бубну И вокруг костра скакал. Наш лесник, Иван Петрович, Подстрелил того индейца, А из шкуры сделал сумку. Нам же после рассказал, Как бежал один индеец Под дождём куда-то мимо, Был он сильно огорчённый, Поздороваться забыл. А Петрович, как смотрящий, Не выносит оскорблений. Он догнал того индейца И внатуре застрелил. И такого поворота От судьбы своей коварной Не предвидел Гайавата, Так и умер ни за грош. Не забудьте со смотрящим Вы здороваться, ребята. Скажешь «здрасте», улыбнёшься, Может дольше проживёшь.
|