Когда ты начинаешь вспоминать конец войны, произнося молитвы и прерываясь вздохом, я опять жалею, что в исходе этой битвы не мог участвовать, что вас не оберёг от красной сволочи, ворвавшейся в деревню с ожесточением, переступив порог, ругаясь, грабили всё то, что убежденью их помогало продвигаться на Берлин. В два счёта сапоги стащили с брата ещё живого; увели коней, а сын «свиньей москальскою» назвавший их солдата застрелен был... Потом, спустилась ночь! «Освободители» резвились и играли, делясь трофеями. Ты плакала... Помочь никто не мог. И слёзы высыхали в твоём величии. Ты всем прощала! Всех жалея – ненавидеть не умела... Войну приняв, как наказание за грех людской гордыни. За ночь поседела. А утро грянуло осколками в окно. Без крови не возможна вера в Бога. Мы все – создатели! Все – жертвы! Нам дано понять, что жизнь тропинка, не дорога.
|