Он пел про Русь, про дым вдали,
про подорожник у обочин.
Его язык был прост и сочен,
как запах вспаханной земли.
Пел вдохновенно и светло,
но иногда срывался голос
и он блуждал в пустыне голой,
где путь песками занесло.
Он падал в дюны, но рука
привычно письмена чертила-
в кровавых отблесках светила
рождалась новая строка.
Но уходил в пески мираж
и эхо гулкое тонуло,
и пропадал в иных мирах
тот отзвук пламенного гула.
И, подняв руки, он кричал:
-О, если б море и причал!
-О, если б поле и шалаш!
Песок скрипел: шабаш, шабаш...
|
