Танцующий почерк тумана в вечернем халате. Сигаретное облако, налипающее на тусклый плафонный лимон. Брага сосудов, пыльный занавес глаз, серый салат ползущих деревьев в оконный проем. Я лежу на волнах неоновых трав и считаю секунды до открытия ночи. Бред алкогольных звезд, оловянный свет подворотни, фарфор лунной посуды крошится на пол. Мои движения – это вопрос; мой покой – это ответ; мое сердце – золотая чаша с вином. Когда я был тенью, я видел гораздо шире, когда я стал плотью, я забыл, что дно, с углублением в океан растет соразмерно охвату души, но я слишком долго цеплялся за поверхностное натяжение вод. Вечер навязчиво капает сгустками краски, пожалуй, я дорисую еще один свой портретный полет фантазии. Сегодня был замечательный день имени бездорожья, сегодня я снова любил, ненавидел, лгал, творил истину, отмечался в книге учета страстей, в журнале присутствия тела, множил влечения, взгляды, похоть, язык, ощущения, мысли. Сегодня был замечательный день имени меня самого и тех, кто меня заставляет поверить в это наличие. Танцующий почерк тумана в вечернем пальто. Истлевшее облако, налипающее на тусклый плафонный лифчик. Сон забирает последний нерв трезвости личности, я не здесь и не то, я смертью ума обналичен …
|