В РЯЗАНОВКЕ
Изба не изба, а столь ржавый сарай, Что ветер гуляет, трезвонит: вставай! Там печка-калека подохла в углу, Как бедный бродяга в морозную мглу; Там ток перегрызли пугливые мыши, И трупные лампочки вовсе не дышат; Там плесень повсюду смердит вороньём; Там старый приёмник был собран с трудом Соседом-прохожим с размытой дороги, - Лишь помню: его не держали ноги… … Не слышу я битв - забастовок народа, Войны пресловутой и Нового года; Лежу, как лентяй, на державной перине: На торфе горящем и бархатной тине, Укрывшись ветвями от сосен и ёлок; Мой нюх, как у крысы, становится тонок. Изба не изба, а наш ржавый сарай – Моя колокольня, рязанский мой рай!.. Серьёзно, братва: я – московский студент, Желающий сердцем объехать весь свет. И, каюсь я трижды, устал я учиться В конце ноября - и помчался лениться, Откликнувшись тотчас на зов другана Рвануться на дачу на три всего дня! Мы взяли с собою всё то, что нам нужно: Консервы и книги, и водку-подружку. Как ехали мы, о том я ни… ни слова; Дорога скучна аж до самого крова. Рабочий посёлок и русские дачи Дружны меж собою, как старые клячи, Прожившие вместе предолгие годы, На равных деля и труды, и невзгоды. Недавно открылась тут бензоколонка На мирной границе меж дач и посёлком; И льётся удача! Кому? Тут не знают… Но каждую ночь тут, ей-богу, бухают. По всем направленьям эстрада гремит, Как будто архангел, блин, с неба трубит. Одно лишь смущает соседский народ – То наша хибара, что сущий урод. Мы пили три дня, как быки, на убой. Ещё самогона купили домой. И в поезде было нам так весело: Как дети, мы пели, что Солнце взошло!..
-------
1997
|