Нас было двое - ты и я, И с нами – вечер. А за пределом бытия Вливалась новая струя В мир. что беспечен.
И клёкот непонятных птиц, И лисьи стоны Ложились в отблеске зарниц Безумьем огненных страниц На лес зелёный.
И где-то падала вода На землю бурно И заливала города. Осталась в прошлом навсегда Небес лазурность.
Промчался знойный ураган, Весь в вихре пепла, Пустыню он сложил к ногам, И в упоении не лгал. Что зло окрепло.
И ты сказала: «Это знак, Что нет нам счастья. Брехливый лай чужих собак, И голос филина, и мрак, И зло ненастья, -
Всё, всё сегодня против нас. Зачем храбриться? Зачем в пустой пускаться пляс, Когда, спасаясь, в самый раз Нам разлучиться ?»
Так ты сказала, я вскричал: «Молчи, трусиха!» Но. вырвав руку сгоряча Из рук моих, и, бормоча, Ты скрылась с вихрем.
Нас было двое – ты и я, Пустая память. Неумолимость бытия, Как уязвлённая змея, Велела падать.
Там, где безумия оскал, Где бездны рокот, Тебя напрасно я искал Ты сквозь пространства и века Летела в пропасть.
Нельзя крушить сплетенье рук Капризной блажью. Ни в пляске зла, ни в пляске мук Двойной неразрываем круг. Он вечен даже.
Р.Маргулис
|