Из узкого окна кухни
эти широты явно
смотрят глазами мух и
птиц, отражая явь, но
звуки, которых четче
ритмы автомобилей,
колебания от пощечин,
понимание, что любили.
Вибрации, что рождает
отражение от стен снова
искомого звука, тают
полупризраками былого.
Чередование тени, равно
плотному свету, имеет место
в этих широтах, в других – подавно,
белые редко когда невесты.
На дне колодца, по форме странно
схожего с книгами, что закрыты
и желтого цвета, однако, равно
как и бесцветного, сателлиты.
И это – та данность, которой место
вне всех колодцев, ячеек улья,
выше пернатых, белей невесты
(наврядли помогут здесь мел и стулья).
От этих рамок не жить спокойней,
но та автономность за их пределом -
не то что награда, но плата. Звук в ней
опережаем свободным телом.
|
