Я вижу и вовсе бескрайнее поле
Посевов людского несчастья и горя.
Его перейти – значит сгинуть навеки:
В начале пути уж смыкаются веки.
Не знаю, что проще: остаться у края,
И жить, никогда за черту не ступая;
Иль кинуться резать колосья серпом,
Прожить, может, миг, но облегчена боль.
И умирать, глядя в синее небо,
И знать, что кому-то ты радостно сделал.
И думать, что, может быть, после тебя
Вместо колосьев взрастится трава.
А блеск изумрудный этой травы
Засветится счастьем безмерной любви.
И кто-то шепнет, что ты тот человек,
Который от горя избавил навек.
Так все ж: преступить ли мне эту черту?
Пожертвовать всем, чем я могу?
Как странно: вопрос я себе задаю
В то время, как рьяно колосья рву.
И жаль, что на поле столько стеблей,
Сколько в мире несчастных людей.
И сколько бы ты те колосья не рвал –
Все вскоре вернется: и боль, и печаль.
|
