Я вижу и вовсе бескрайнее поле Посевов людского несчастья и горя. Его перейти – значит сгинуть навеки: В начале пути уж смыкаются веки.
Не знаю, что проще: остаться у края, И жить, никогда за черту не ступая; Иль кинуться резать колосья серпом, Прожить, может, миг, но облегчена боль.
И умирать, глядя в синее небо, И знать, что кому-то ты радостно сделал. И думать, что, может быть, после тебя Вместо колосьев взрастится трава.
А блеск изумрудный этой травы Засветится счастьем безмерной любви. И кто-то шепнет, что ты тот человек, Который от горя избавил навек.
Так все ж: преступить ли мне эту черту? Пожертвовать всем, чем я могу? Как странно: вопрос я себе задаю В то время, как рьяно колосья рву.
И жаль, что на поле столько стеблей, Сколько в мире несчастных людей. И сколько бы ты те колосья не рвал – Все вскоре вернется: и боль, и печаль.
|