шел дождь, пропахший сумерками, липой и небом, накренившимся до крыш, -- в такое время спится без просыпа и кажется, что ты совсем не спишь и слышишь, как в обыденности липкой мать на веранде накрывает стол, и, отгоняя скрип дверной калитки, прядет ушами и вздыхает вол.
шел день, пропахший ладаном каждений и талым воском от нагретых спиц -- в такое время не до наваждений, и кажется, что ты мертвецки спишь, а все усопшие, как в детской сказке, живы. ты сам себе твердишь : "проснись! проснись!", но в этой мертвой повседневной зыби не сдвинуть рук и не поднять ресниц.
и тот, кто ветром отомкнул калитку, заходит в дом, встает у головы, и голосом нежней, чем плачет скрипка, дает обет: "Азъ упокою Вы".
|