ВРЕМЯ ОСОЗНАНИЯ СЕБЯ
Известно, что Твардовский за поэму «За далью – даль!» в 1961 году был удостоен Ленинской Премии. Также ясно, что если бы Твардовский не включил в поэму главу – «Так это было!», где пытался «колебаться вместе с линией партии», он бы премию не получил. Ведь недавно он славил Сталина, а тут начал искать изъяны. Но он прекрасно понимал, что ему надо было промолчать, но человек слаб! Не поэтому ли уже через два года, пережив разрушение памятников Сталину, он написал:
"...Но как сцепились намертво каменья, Разъять их силой – выдать семь потов, Чрезмерная забота о забвенье Немалых тоже требует трудов! "
Ненадо слов беремя, Ну, не надо в «шею гнать» - Будешь брежневское время Словно манну вспоминать! Вспоминать! Одно – не славить И не лить вино в стакан – Можно троечку поставить, Если б не Афганистан! Не казнись, как вечный нытик, Сохраняй солдатский крой – Ты ж едино не политик, Но становишься порой! Не учись дурным манерам, Не спеши эпохой мчать! ...Пчёлкин стал пенсионером, Значит, поздно поучать! Сто забот! Шумит наседка, Воет пёс от ерунды, Осыпаются нередко С яблонь жухлые плоды! Урожая – не получишь, Причитайте – «Боже Свят!» - Телевизор если включишь, То Генсека наградят! Смехота до отворота – Или Пчёлкин вновь не прав? «Было б, Господи, за что-то, А ему – за тихий нрав!» То налог с элиты нашей, Безусловен и един – «Пусть блаженствует тишайший, Обалдевший Господин!» И куда б мы не ходили – Деревенский, знамо, быт: «Вань! Генсека наградили, А вот ты совсем забыт!» Не печаль, душа-отрада, Не пытай обидой зря – Да моя одна награда Красивее «алтаря»! ...Где вы, биты – недобиты? Кто за праздничным столом? Богом! Временем забыты, И порушенным селом, Безутешным Сельсоветом, Что главенствует без вас – Вы при том вожде, при этом, Всё одно – рабочий класс, Всё одно – «грузи до пота» - Рукава протри до дыр: Ты пехота, не пехота, Но, в работе, командир! Не смотри! Лукавит призма От дворцов до нищих хат – Мы на стройках коммунизма, А у нас – матриархат! Вымираем! Вот те нате – Фронтовик не ко двору: Он живёт «на автомате», На подъёме, на юру, На приказе – «Очень надо!» И на оклике порой – И уже не греет правда, Что солдат - почти герой! Не живём своим советом, Ищем в радости тоску - Не дано нам с пиететом Отнестись к фронтовику! Вот в чём истинные были – Не платили серебром: Мы солдат не долюбили, Не утешили добром! Но, когда они на грани, И остатки от полка - Тут уж властные пираньи Вознесут фронтовика! Это так! И я – не скептик, Постарайтесь отличить – Можно маленький банкетик, Можно грамотку вручить! Вот и Пчёлкина позвали – На награды посмотри – «Вы, товарищ, воевали?» Ну, а как же? Год – за три! Тут зубами можно клацать И стирать налёт с лица – «Год – за три! Итог – двенадцать От начала до конца!» Сквозь огонь, своим манером, До последней запятой – Рассказать бы пионерам Без кровавой правды той, Без записочек в тетради, Без разрывов и смертей – Только Пчёлкин, правды ради, Говорить - не грамотей! «Мне сподручнее в засаде, Аль в атаке смертной быть – Было дело в Сталинграде, О котором не забыть!» ...Где же вы, корреспонденты? Пчёлкин вам – созвучье нот, Микрофоны где и ленты, Где исписанный блокнот? Отыщите! Пчёлкин – рядом, Он же кладезь, в доску свой, Поделиться сможет адом И удачей фронтовой, И защитой на пределе, Тем ещё, где «верь – не – верь!» - Пчёлкин Ваня, в самом деле, Бог окопов и потерь! Жив пока, а время – длится, Траур вместо кастаньет: Не осталось сослуживца, И друзей в помине нет! Не пройти, смеясь, гурьбою, Причесавшись до седин – Если выпить, сам с собою, Можешь чокаться! Один! ...Жаль, поток нравоучений Не оставить на потом, В этой части – каждый гений, Да и я замешан в том! Извините! От досады Боль на сердце велика: Настоящему – не рады, А от прошлого – тоска! Вот тогда – «перо к бумаге!» - Мысль торопится плясать, И достаточно отваги, Чтобы правду написать, Чтоб сказать – душа забыта, Что солдат – с прошедшим связь, Что не божеская свита От добра надорвалась! ...Оставляем мелочёвки – Допоёт об этом бард: Вот уже товарищ Пчёлкин Едет в город Ленинград! Он доволен выше меры, И не пил, а в сердце – зной: «Сын выходит в офицеры – День назначен выпускной!» Пеленай надежду туго, Планку судеб не снижай – Вечно строгая супруга Заявила – «Поезжай! Подождёт твоя усадьба – У меня намётан глаз, Выпуск – это та же свадьба, И бывает в жизни раз!» Баба! Сотни назиданий – Всё талдычит без конца, Но, касаясь первых званий, Обошёл сынок отца! И моряк к тому ж, извольте – Белый хлеб, не сухари, Не в пехотной, знамо, роте, Выше, Господи, бери! Можно красить и дивиться – Офицерский коленкор, Будет сыну заграница, Будет служба не в укор! ...Выпуск - в срок! Идёт, как надо, По закону вменено – Быть под сенью Ленинграда Нынче Пчёлкину дано! Впечатления? Излишек! Настроение? Не сон! Но от кортиков и вспышек Пчёлкин всё-таки смущён! Обойдёмся без прелюдий, И не тронем флотский штат, Человек выходит в люди – Вот главнейший результат! Тут уже не до зевоты – Сразу слёзы по усам: Впереди парадной роты Прошагал бы Пчёлкин сам! Был банкет в красивом зале – К тосту – тост! Оркестр играл: «Где, товарищ, воевали?» - Вдруг с вопросом адмирал! Пчёлкин взором виноватым – Мол, за мною – Сталинград! Адмирал – «Я был комбатом, И солдата видеть рад! Нынче фронт – моя наука, Без военного тычка – Выпускаю скоро внука, Молодого морячка!» ...Что там кортики и знаки? Память рвёт команда – «Пли!» - Просто встретились вояки, Те, что Родину спасли! А восторги - между точек: «Было? Не было? Не так!» Но хорош моряк-сыночек, Да и Пчёлкин - не простак! ...Вот обратно путь-дорога, На душе гудит прибой – Приукрасил я немного? Повторите – «Бог с тобой!» Ну, не всё ж бои да стычки, Тяжкий груз или отсек? На великой перекличке Важен Пчёлкин! Человек!!!
|