Сказка про кота Волына
Жили - были царь с царицей,
С дочкой – юною девицей
И Волыном – их котом
В теремочке золотом.
Теремок казался чудом,
Был отделан изумрудом.
Золотые ворота
Украшали два креста.
Крыша тоже золотая,
А в окне слюда цветная
И у каждого угла
Золотые купола.
Посредине шпиль высокий,
Шестигранный, шестибокий;
Герб сияет на игле -
И на солнце, и во мгле.
Теремок украшен садом,
Окружён великим градом
С белокаменной стеной
В три сажени вышиной.
Государство процветало,
И завистников хватало.
И на случаи войны
Стены крепкие нужны.
Славя мирную доктрину ,
Царь имел свою дружину -
Ровным счётом сотни три,
Все, как есть, богатыри.
А кузнец в большой избушке
Отливал из меди пушки,
И для каждой - три ядра.
Словом, рать была добра.
От похода до похода
Войском правил воевода.
Царь, с тех пор, как поседел,
Не касался ратных дел.
И, забыв мечту о сыне,
Видел в дочери Павлине
Свет и счастье праздных дней
И души не чаял в ней.
Мать же Павина, царица,
Белокурая девица,
С той поры, как родила,
Захворала и слегла.
Царь, смягчить желая муки,
Не сидел сложивши руки.
Не жалел он для жены
Ни здоровья, ни казны.
Привозили для царицы
Лекарей из-за границы,
Посылали за моря.
Да усердствовали зря.
Не дало леченье проку,
И к положенному сроку
Чёрный недуг взял своё.
Бог к утру прибрал её.
Царь, когда просохли слёзы,
Посадил у склепа розы.
И, блюдя обет вдовца,
Год провёл в стенах дворца.
Не спеша богатство множил,
Жизнь прожитую итожил
И, тоскуя по жене,
Грусть-печаль топил в вине.
Дочь, тем временем, взрослела,
Подрастала, хорошела.
И в шестнадцатый годок
Засияла, как цветок.
Царь глядит – не наглядится:
Ну, ни дать, ни взять – царица –
И лицом, и станом в мать;
Жалко замуж выдавать.
И сама царевна Пава –
Государева забава
Не спешила под венец.
Зря печалился отец.
Но весной под звон капели
Женихи толпой насели –
Кто за юною женой,
Кто за царскою казной.
И по двое, и по трое
Скачут в царство золотое.
Обложили – спасу нет,
И не видно, где просвет.
Удручённая Павлина
Позвала кота Волына.
Он и ростом был велик,
И неплохо знал язык.
Обладал волшебной силой
И служил царевне милой,
И с рожденья, с первых дней,
Неотлучно был при ней.
«Что, царевна, загрустила,
Белы ручки опустила,
По кому душа болит?» -
Кот Павлине говорит.
«Не себя, отца жалея, -
Отвечает та, краснея,-
Видел в тереме сватов?
Нет прохода от цветов.
Людям голову морочат,
Государю нервы точат,
Не щадят его покой.
Жизни вовсе никакой.
Помоги, дружок любезный,
Может, дашь совет полезный.
Выручай царёву дочь,
Больше некому помочь».
Кот учёный ей мурлычет:
«Царь пусть писаря покличет
И, не медля, в сей же час
Отдаёт такой указ:
Кто повалит дуб высокий,
Одолеет ров глубокий,
Океан переплывёт,
В небе звёздочку сорвёт,
Тот возьмёт царевну в жёны.
Пусть герои бьют поклоны.
Ты, царевна, не тужи,
Всё, как есть, отцу скажи».
Царь, смекнув, сказал: «Согласен».
Путь не близок и опасен.
Он, к тому же, не слыхал,
Чтобы к звёздам кто летал.
Повелев поведать миру
О готовности к турниру,
Дал на сборы семь деньков,
Чтоб отвадить смельчаков.
Но уже к концу недели,
Петухи едва пропели,
Собралось со всех концов
Десять сотен молодцов:
Короли, цари…без чина.
Всех свела с ума Павлина.
А карет-то, а карет –
И мышам лазейки нет.
На четыре добрых мили
Всё вокруг заполонили
И стоят к плечу плечом,
Кто с пищалью, кто с мечом.
Кто в кольчуге, кто в кафтане.
Кто бедней – на заднем плане,
Кто богаче – впереди –
С орденами на груди.
Платья золотом сияют,
Перстни камнями сверкают.
А четыре короля
Нарядились в соболя:
Шубы длинные – до пяток;
С ними стражников десяток,
За плечами слуг пяток –
Плед подать, или платок.
У монархов под мехами
Пот стекает ручейками.
Распахнуться бы слегка,
Да гордыня велика.
Кот царевне: «Вот потеха».
А страдальцам не до смеха,
Не до рва, не до дубов –
Утирают пот со лбов.
Лица красные, как флаги.
Сами маются, бедняги,
И прислуга сбилась с ног.
К счастью, тут задули в рог.
Царь, узнав, что всё готово,
Взял приветственное слово
И, поздравив разом всех,
Дал надежду на успех.
И с царевной молодою
Стал из башни над стеною
Наблюдать за ходом дел.
И Волын в окно глядел.
На стене толпа народа,
За стеною воевода,
С ним его богатыри,
Ровным счётом – сотни три.
Он командовал турниром,
А отряд следил за миром.
Да на случай, если что,
Зарядили пушек сто.
Женихи – народ горячий,
Прискакали за удачей,
А она одна на всех.
Как воспримут неуспех?
Тут команда прозвучала.
Подались ко рву сначала,
Стали думать, как словчить,
Чтоб его перескочить.
Загадал им кот загадку.
Самый храбрый – на лошадку:
Поднял разом на дыбы,
Глянул прямо да дубы.
Разогнался вдоль равнины,
Да едва достал средины –
В воду кубарем упал,
Ног едва не поломал.
А дурной пример – зараза.
Одного довольно раза:
Повскакали на коней,
Потягаться, кто сильней.
И, вытаптывая ниву,
Кони ринулись к обрыву,
Пыль подняли к облакам.
Им бы крылья по бокам!
Не взлететь коням высоко,
Не скакнуть коням далёко:
Кто средину одолел,
Кто сажень не долетел.
Сотен пять упало в воду
На посмешище народу.
А Волын – волшебный кот,
Так схватился за живот.
Царь заметил, веселея:
«Удалась твоя затея.
Пусть попрыгают пока,
Да потешат старика».
Короли, вздохнув, смирились,
Восвояси удалились,
А минуты через три
Ускакали и цари.
Нет, видать, ко рву подхода.
И туда, не зная брода,
Им соваться не резон
И купаться не сезон.
Претенденты победнее
Тоже думали о шее.
Жалко было бы свернуть,
Или в луже утонуть.
Стали гости расходиться,
Знать, раздумали жениться.
И осталось подле рва
Человека двадцать два:
Восемь рыцарей заморских,
Два вельможи царедворских,
Королевич, внук царя,
Два лихих богатыря,
Два царевича богатых,
Два боярина усатых,
Акробат, философ, шут,
Злой волшебник Каракут.
Только он себя до срока
Величал царём востока,
Был коварен и хитёр,
Поднимался выше гор.
Слыл в бою непобедимым,
Мог скрываться невидимым,
Не боялся пуль и стрел,
Власть над нечестью имел.
Сотней жён владел обманом,
Но страдал одним изъяном:
Рост имел под три вершка
И обличье паука.
Он уродливое тело
Под плащом скрывал умело
И посредством тёмных сил
Маску добрую носил.
Прочим, должен вам признаться,
Трудно было с ним тягаться.
Но никто из двадцати
И не думал отойти.
Кто богатством околдован,
Кто царевной очарован.
Королевич взял стрелу,
К ней приладил бечеву.
А другой конец шелковый
Под кушак продел парчовый:
Как прищёлкнет тетивой,
Как помчится за стрелой.
Пролетел полста саженей,
Да едва не сбил коленей.
А тяжёлая стрела
В дуб по пёрышки вошла.
Тут толпа заголосила,
Кот пропел: «Вот это сила!»
Царь вскричал, не тратя слов:
«Как посмел!?» и «Кто таков!?»
Передали воеводе.
Тот орёт: «Соседский, вроде».
И добавил, нос задрав:
«Королевич Ярослав».
У царя к концу отчёта
Залоснился лоб от пота.
Струйки льют из-под венца,
Изменился цвет лица.
«Вот она – судьба-злодейка…
Знаю, та ещё семейка, -
Причитает царь-отец, -
Вид имеют на дворец».
Царь терпеть не мог соседства.
Враждовали, чуть не с детства.
У соседа короля
Замок был из хрусталя.
И, смотря на мир иначе,
Каждый мнил себя богаче.
Чем не повод для вражды
Им, не видевшим нужды?
Дети их, забот не зная,
И вражды не одобряя,
Находясь в плену любви,
Чувства прятали свои.
Но сейчас царевна Пава
Не спускала с Ярослава
Полных нежности очей,
Страсть пылала горячей.
Сердце с вспыхнувшей надеждой
Гулко билось под одеждой…
И на поле под стеной
Страсти пенились волной.
Внук с шутом, надев ходули,
Через ров перешагнули.
Акробат взлетел, шутя,
Сальто в воздухе крутя.
И в четыре оборота,
На четыре равных счёта,
Описав над рвом дугу,
Встал на дальнем берегу.
А коварный царь востока
Ров осилил без подскока,
И никто не видел – как.
Царь, ссутулившись, обмяк.
А красавица Павлина
Напустилась на Волына:
«Вон как прыгают, гляди».
Кот мурлычет: «Погоди.
С кем просчёта не случалось?
Двадцать с тысячи осталось.
Не под силу двадцати
Одолеть всего пути.
Не кручинься ты, Павлина,
Не к лицу тебе кручина.
Красоту изводишь зря.
Успокой пойди царя.
Сделай, милая, два шага,
Видишь – мается бедняга».
А внизу на: «Раз, два, три!»
Взяли ров богатыри.
На стене толпа гудела.
Но судьба шутить умела:
Остальным не повезло –
Оступились, как назло.
А сильнейшие по праву
Собрались валить дубраву.
Первым дуб за пять минут
С корнем вырвал Каракут.
Шут не сладил, как ни бился,
И с досадой отступился.
А царя степного внук,
Так едва осилил сук.
Снова страх сковал Павлину;
Шепчет на ухо Волыну:
«Друг любезный, помоги,
От беды убереги».
Кот учёный знал отчасти
О предмете тайной страсти
И, любя царёву дочь,
Тут же вызвался помочь.
Потянулся, встрепенулся,
Пёстрым дятлом обернулся,
С башни каменной слетел,
На дубок высокий сел.
Повертел вокруг головкой,
Разбираясь с обстановкой,
По верхушке постучал,
Дуб могучий и упал.
Королевич в это время
Теребил перчаткой темя,
Подпирая дуб плечом.
Дятел, как бы, ни при чём.
Повалил и, слава Богу,
На коня и в путь-дорогу:
Сине море далеко,
Звёзды светят высоко.
А вокруг шумит дубрава,
У окна сияет Пава.
Одному царю невмочь –
На глазах теряет дочь.
Сердце думами томится:
«Молода ещё девица,
Вдруг достанется кому.
Как под старость одному?»
Тут ещё два дуба пали –
Новый повод для печали.
Лишь несчастный акробат
Оказался слабоват.
К океану кони скачут,
Царь с царевной в башне плачут
И печалятся вдвоём
В тайне каждый о своём.
Кот, вернувшись из полёта,
Видит – новая забота:
Дочка царская в слезах,
Тень печали на глазах.
Государь, устав сердиться,
Пожелал уединиться,
Выпил чарку и уснул.
Кот к царевне прошмыгнул.
«Помоги, - взмолилась Пава, -
Страшно мне за Ярослава.
Побеги на бережок,
Не оставь его, дружок.
Подними над океаном
Грозным северным орланом».
Кот царевне: «Так и быть,
Счастлив буду послужить.
Не горюй, царевна Пава,
Не оставим Ярослава,
Чай, управимся с бедой.
Жди под утро со звездой».
Сам орлом оборотился
И на выручку пустился.
А, тем часом, Ярослав,
Одного коня загнав,
Раздобыл коня другого –
Вороного, удалого,
И нехоженой тропой
Вёл его на водопой.
Мимо горочки высокой,
Мимо пропасти глубокой,
Глядь, под камнем у ручья
Два лихих богатыря:
Спят, отравленные ядом,
Кони их пасутся рядом,
И в округе никого.
Тут Волын нашёл его.
Встрепенулся, потянулся,
В тело прежнее вернулся,
Прыг на камень, и сидит,
И тихонько говорит:
«Ждёт тебя, наездник бравый,
Бой жестокий и кровавый.
Ты оставь теперь коня
И послушайся меня.
Дорога у нас минута.
То – проделки Каракута,
В свете нет его хитрей,
Он извёл богатырей.
Взял не силой, а обманом,
И летит над океаном
Мимо рифов и лагун -
Царь востока – злой колдун.
На коне, как ни стараться,
За коварным не угнаться.
Чтоб добраться до Луны,
Крылья сильные нужны.
Будь же, витязь, ты орланом
И лети над океаном
В колыбели голубой.
Полечу и я с тобой.
До звезды лететь полночи.
А вдвоём и путь короче,
И одни на всех труды,
И всего по полбеды.
Да пребудет Боже с нами!»
И тот час, взмахнув крылами,
Кот-орёл, за ним орлан
Подались за океан.
В это время царь востока,
Одолевший путь до срока,
Ожидал под шум волны
Появления Луны.
Солнце скрылось за горами,
Тьма сгустилась над холмами,
Ночь над берегом пустым,
Ночь над царством золотым.
Пава в тереме тоскует,
Царь храпит и в ус не дует.
А король – его сосед
В звёздном небе ищет след:
Может, справа, может, слева?
Рядом плачет королева:
«Где сейчас наш блудный сын,
Как он в небе, там, один?»
А виновник их тревоги –
От звезды на полдороги,
На два взмаха от Луны
В царстве вечной тишины.
Мчится птицей быстрокрылой,
И любовь волшебной силой,
Не оставив одного,
В небесах несёт его.
У крыла размах широкий:
Тает, тает путь далёкий.
Как сказал один мудрец:
«Всё имеет свой конец».
И в рассветный час до срока
С побелевшего востока
Появился со звездой
Королевич молодой.
Как сошлись они с землёю,
Витязь стал самим собою,
А Волын – его конём:
Едут к городу вдвоём.
Смотрят издали – у града –
Ни оркестра, ни парада,
Ни дружинников, ни слуг –
Царство сонное вокруг.
Королевич замечает:
«Не добром нас царь встречает,
Ворота прикрыл, гляди.
Стражу выставил, поди».
«Да, не очень-то отрадно.
Здесь не всё, похоже, ладно,
Тишь такая неспроста», -
Конь ответил за кота.
Тут из тайного прохода
Появился воевода,
На ногах едва стоит.
«Пало царство, - говорит, -
Град великий околдован,
Царь в темнице в цепь закован,
Войску царскому конец,
А царевну ждёт венец.
Злой колдун спешит жениться.
Надо нам поторопиться,
До венчания успеть,
Петухам не дать пропеть.
Поспеши, готовясь к бою.
Да пребудет Бог с тобою».
А коварный Каракут,
Будто звали – тут как тут.
Латы золотом сияют,
Очи молнией сверкают,
В шести лапах по мечу.
Богу, разве, по плечу.
Тут они схватились биться:
Сталь звенит, и пыль клубится,
Конь храпит под седоком;
Трудно сладить с пауком.
Градом сыплются удары,
Колдовство наводит чары,
Меч не слушается рук.
Ярослав снимает лук.
Звонко щёлкнул тетивою,
И серебряной стрелою,
Попадает на скаку
Прямо в сердце пауку.
На востоке засияло,
Пелены, как небывало.
Петушок пропел зарю,
Все направились к царю.
Отодвинули засовы,
Сняли тяжкие оковы,
Отвели на белый свет,
По пути держа ответ.
Царь посетовал на ночку,
Оглядевшись, обнял дочку
И, едва набравшись сил,
Молодых благословил.
Да послал гонца к соседу
С приглашением к обеду,
На помолвку и на бал;
Редкий перстень отослал.
Так одно кольцо с сапфиром
Давний спор решило миром.
Дальше было, как у всех:
Свадьба, время для утех.
Детки резвые и внуки,
Встреч часы и дни разлуки.
И Любовь – всему венец!
Тут и сказочке конец.
***
|
