«213»* (венок 5)
Коммуналка. Соседи. Дышали весной.
Репродуктор исролнил торжественно гимн.
На дворе был советский и тридцать седьмой.
А Серёга погнал взять пузырь в магазин.
Повод был, ему Ленка согласье дала
и не будет уже среди нас «холостой».
Но не знали тогда, что она ведь со зла.
Он ей нужен конечно, но люб-то другой.
В тесноте - не в обиде , накрыли на стол.
Заиграла трёхрядка-гармонь и пошло.
А к ГэБистам в листочке доносик ушёл,
как по пьянке вождя уронили - дошло...
Падал Сталина бюст, за вождя всех вождей:
Колыма, где снега - десять лет лагерей.
«214»*
Колыма, где снега - десять лет лагерей.
Приговор: враг народа - немецкий шпион.
Там условий нет к жизни, в колхозах свиней
содержали достойней, у них рацион.
Он решился уйти, выбрав ночь потемней.
Упакован в котомку нехитрый припас:
спички, соль, сало, хлеб, от хороших людей
и что сам не доев, собирал про запас.
Вот желанная цель, до свободы лишь метр.
Там «награда» уже, наконец-то ушёл.
В целик мушку поймав, «вохр» навёл прямо в центр.
Сухо щёлкнул боёк, грохнул выстрелом ствол.
И «зэка» вдруг упал, пуля в тело вошла...
Гильзу сплюнул затвор, отлетела душа.
«215»
Гильзу сплюнул затвор, отлетела душа.
Сразу стало легко, улетучилась боль.
И присев на верхушку сосны неспеша,
посмотрела оттуда на Гамлета роль.
Чьё-то тело лежит, ох холодна земля.
У костра лай собаки, «охрана» стоит.
Силуэт на снегу, но ведь это-же я!...
И свободен, а Смерть уже рядом сидит.
Обнимает так мягко и смотрит в глаза:
«Ты ко мне насовсем, это там был в гостях.
Все вы будете здесь, говорю не со зла.
Тело бренно и тленно, фактически прах.
Сорок дней тебе срок, на Земле полетай.
Ну, а там уж посмотрят: Вам Ад или Рай.
«216»
Ну, а там уж посмотрят: Вам Ад или Рай.
Ну и право-то выбора, лично от Вас.
Нет: желаний, любви, и страстей - это в Рай.
Мяса там не едят, самый «крепкий» - лишь квас.
Все ботаники в нём, человек-баклажан.
А шашлык, баня, девочки или вино -
это вниз. Просим милости - в Ад и казан.
Там места лишь по «блату», забито давно.
Так, что стоит подумать, хорош ли Эдем.
Может царство Аида приятней на вкус.
Быть растением Вам без эмоций совсем,
что-то явно забыл и попутал Иисус.
Как прожить без любви, если это порок.
Дальновидней намного Исламский Пророк.
«217»
Дальновидней намного Исламский Пророк.
Для мужчины любовь, то святая-святых.
Если хочешь, имей четверых, лишь оброк,
ой простите - калым заплатив, ты жених.
И живут христиане всегда во грехе,
раз женившись, то должен любиться весь век.
Больше выбора нет, иль гореть на костре
(после смерти), надумая в «гречку» побег.
Приедается временем даже икра
и уже начинаешь ты нос воротить.
Вот совсем не прельщает здесь с «кексом» игра.
В мыслях свежего хлеба и булок купить.
Там мужчина имеет законно гарем.
Нам придумала церковь, лишь только Гуррем.
«218»
Нам придумала церковь, лишь только Гуррем.
Ну и как сделав выбор себя обмануть.
Раз одевши кольцо - то хомут насовсем.
А утеху для плоти ты вовсе забудь.
Мягко стлалось до свадьбы, но Янус двулик.
Окольцованным мужем уже не взлететь.
Спать ложась молодым, а проснёшся - старик,
убивая желание страсти хотеть.
Любит троицу Бог, поп даёт лишь одну.
Где найти мне брюнето-шатено-блонди?
Ведь приходится быть нам всегда «самому»,
а что делать, когда наступают их «дни».
В жизни три ведь любви, а колличество жён?
Совпадёт - хорошо, нет - попал на рожон.
«219»
Совпадёт - хорошо, нет - попал на рожон.
Пальцы плавно ведут «набирателя» диск.
«Раскатали» красиво, не жаден пижон,
видно деньги не все, шёл спокойно на риск.
Отлучился на час, я за ним проследил.
Неплохой особняк, но замочки - фуфло.
Время терпит пока, а вот хватит ли сил...
Вновь щелчок...и открыт...Подать шляпу, пальто!
Тут ведь знания, опыт, уменье и слух,
а красивая жизнь, это только в кино.
Да клиент ещё должен хранить, как «лопух»
деньги дома, не в банке - тогда повезло.
Только в этой стране «попадаешь» всегда.
В банке тоже «обуют», такие дела.
«220»*
В банке тоже «обуют», такие дела.
Коль положишь свои, то потом не возмёшь.
Ты захочешь назад, но к ним «крыза» пришла,
а проценты начислят, заплачет и вошь.
Пол зарплаты отвалишь, тут штраф у ДАИ.
Половина вторая - оплата жилья.
Дальше сам и где хочешь работай, живи.
Что здесь можно скопить, в рифму ведь - ни рубля.
Как Володя нам пел: «Если хил - сразу в гроб»
Медицина и с век пятаки заберёт.
На бюджет двести «баксов» зарплаты - апломб.
Институт, садик, школа - налоги сдерёт.
И петляет как заяц народ в нищете.
Нам с трибун обещали, эх снова не те...
«221»*
Нам с трибун обещали, эх снова не те...
С Вас, до нас всё украли, мы тоже хотим.
А приходим по разу, так дайте мечте
воплотить жизнь свою, то у Вас тут экстрим.
А у нас здесь Клондайк, Эльдорадо, Эдем.
Напрягаться не стоит - воруй под себя.
Не предъявит никто и не будет проблем
На пять лет вновь подсунем другого враля.
Короли и шуты - государство одно.
Двадцать лет обещать, а другие всё ждать
«Обувают» четырежды, тут уж давно
нужно всех, за дела, на тюрьму осуждать.
«Олигариков» клан - эти все только здесь.
Под три тыщи панов, а плебеев не счесть.
«222»*
Под три тыщи панов, а плебеев не счесть.
Их в четвёртый уж раз «выбирает» народ.
Им как мёдом на губы в тех выборах лесть,
дурачьё свято верит - пан лучше придёт.
Вор всегда только вор и не может не красть.
Жалко руку ворам перестали рубить.
А тут нет ни контроля, закона - их власть,
и мандат свой «Бесценный» не стали «ложить».
А страшнее всего, лишь обрезать язык.
Чтоб не смог всем безсовестно, нагло, так врать.
Вот тогда им настанет полнейший «гаплык».
Молчуна кто захочет на пост избирать.
А пока улетают слова-воробьи.
А тут ждут и летят над землёй журавли.
«223»
А тут ждут и летят над землёй журавли.
Снова осень и птица по стаям на юг.
У природы инстинкты для жизни свои.
И становится всё в ней обратно на круг.
Зажелтели глаза от умершей листвы.
Всё пронзительней ветра порывы в ночи.
По садовым участкам дымятся костры
и подросшая ветка в окошко стучит.
Одинокое пугало в голых ветвях
пролетающей птице помашет рукой.
И уже кое где курят трубы в печах
и шуршит листопад у тебя под ногой.
Дождь, посеяв грибами растёт из земли.
Ну, а мне вспоминаются губы твои.
«224»
Ну, а мне вспоминаются губы твои.
Как в зрачках отражается отблеск огня.
То ли это горит разожжёный камин,
то ли страсти сюжет возбуждает меня.
Ароматом по комнате запах вина
и востока изыск добавляет кальян.
Эта ночь ощущением сказки пьяна
и вплетается тело в любовный роман.
А в старинной иконе вдруг маленький жук
инсценирует звук как скрипела кровать.
И запомнило тело объятия рук,
в апогее любви начиная стонать.
Звёзды падая в море уносят мечты.
Просто южная ночь и конечно же ты...
«225»
Просто южная ночь и конечно же ты
в пляжном стиле к шезлонгу красиво прошла.
А пропорции, ох, будоражат мечты.
Заскребло и заныло внизу, где душа.
Мягкий бриз доносил колебанья воды.
В блюдце бухты подсветку включала Луна.
Ощутив, что уже распустились сады,
отношенья двоих покидает зима.
Фосфорение моря влекло нас уплыть.
Показавши стриптиз друг для друга спиной,
наконец-то решились и мы отпустить
все желания тел, омовлённых водой.
Афродита на Кипре из пены взошла.
Ну, а это - в Керчи. Отдыхала душа.
«226»
Ну, а это - в Керчи. Отдыхала душа.
По проливу на яхте с Азова на Понт.
До чего же природа вокруг хороша,
но конечно, когда тут курортный сезон.
Осень «бабьего» лета мне лучше всего.
Солнце бережно трётся о ноги котом
и прогретое море ласкает его.
А кефаль и сарган...нужно быть рыбаком.
Возвращается память на тридцать назад.
Дискотеки, парады, гостей полон дом.
И совсем-то другой у девчёнок тех взгляд.
Отношенья другие, мечты о другом.
Общежитие, сессия, мы тут с тобой.
Коммуналка. Соседи. Дышали весной.
***
|
