Пепелище оставленных строк
в простынях ледяной бессонницы.
Дождливое сердце ложится на музыку Баха.
Ряд перекличек-метафор приводит в болото безмолвия.
Почки набухли дрожью влюбленных губ.
Атмосферу проспектов питают
силовые линии
поцелуев.
Антитезы весенней рапсодии.
Улыбка усталости плещется радугой
в перламутре луж.
Бодрое небо взбивает сливки простуженных крыш.
Время летит стрелою Амура, лодкой Харона
плывет через солнце и тень, через ватную
плоть движений. Ночи набухли
сажей глазниц, блеском нагой пустоты.
Сладкая, сладкая неизвестность,
беспричинность – мои подруги,
мои истории.
А ядрышко мира,
все также колышется ультрамариновой бабочкой
в илистой мгле вселенского вздоха…
|
