***

Он сидел и молчал.
Рядом пили и ели.
На зловещую тьму
падал красный закат.
В эту вещую ночь
спать уже не хотели
ни Иуда, ни Левий,
ни Понтий Пилат.

Стук тяжелых сапог –
подхватили, избили.
Непонятный допрос,
разговор ни о чем.
Осенило давно:
за него заплатили.
Да, те самые тридцать –
Иуды плечо.

Его споро распяли,
а он улыбался,
и растерянно думал,
и всем все простил.
Взмах копья – жизни звук,
навсегда оборвался.
Кто-то с неба увидел,
слезу уронил.

Да услышит, кто хочет,
увидит и зрячий:
его вечность забрала,
и он где-то здесь.
Но не даст нам ответа,
разгадки удачи.
Не нужна наша, правда –
одна уже есть.