Столетия до нас любовь вдруг родилась,
И женщина с мужчиной клялись в рассветный час.
И не было преград для двух больших сердец,
Звучавших в унисоне, но осерчал отец
И девицу во гневе отправил под венец.
Простите отступленье, но под венец с другим.
Не тем, родным, любимым, увы, совсем чужим.
И разрывалось сердце, и стыла жизнь в крови,
Увы, не отвертеться от брака без любви.
Без времени потухли без радости глаза,
Земля вбирала тело, ручьем текла слеза.
Младенцем одиноким в сей мир вступала дочь.
Кровавый и жестокий и не кому помочь!
А тот, кто связан клятвой, на долго пережил,
Но в сердце до кончины он чувство сохранил.
Рука разила метко, и смело в битвы шел.
Искал он в битвах смерти, но смерти не нашел.
И в женщинах и в винах топил свою печаль,
Когда с друзьями после, победы отмечал.
И долгий век тянулся, с кончиной, наконец,
Куда-то пало семя, и где-то рос юнец.
С повадкой полководца, без денег за душой
Такой же одинокий, вступал в сей мир большой.
В премудростей науку вгрызался, словно волк
И в драках без пощады он с детства ведал толк.
Опустим отступленье, присущее для нас,
Я жажду продолженья, послушаем рассказ.
Тот век сменился новым и возрождался вновь,
Дана пред миром клятва, не умерла любовь!
И семена взрастали, из века в век прожив,
Передавались гены, в них память сохранив.
Взрослели души жизнью, разведены судьбой.
Но точно зная, будет свидание с другой.
Конец тысячелетья – кармический рубеж,
Обетов исполненье, расцвет былых надежд.
Миг – исполнений клятвы, долгов возвратный стон,
Когда весь путь по жизни, как карте предрешен.
Вновь души воплотились в мир правды и мир лжи
Быть может в этой жизни им встретиться? скажи?
И память озареньем пробудиться средь нас.
В наш век больших свершений, - компьютерный экстаз.
В наш век, где нет единства, и каждый в нем – чужой.
Политика – сплошь свинство, Трудяга – сплошь босой.
Страною правит пьянство – так проще управлять, -
Алкаш во век не будет ни думать, ни роптать.
Сумеют эти души найти друг друга вновь?
Все может быть, послушай, я верую в Любовь!
Окраины столицы – не Брайтен- бич, поверь.
Но людям не сидится подальше от людей.
Врастали великаны, точь-в-точь осиный ком,
Но их взрастили краны, а мы зовем их – «дом»!
В домах в тех, словно в кельях, иль в сотах, скажем так,
Мы все живем отдельно…. Как куры на сносях.
За эту соту может брат брата невзлюбить,
А сын отца без крова оставить и забыть.
Мы в этих сотах смотрим общественный канал,
Кто там кого крутее,… иль круче в жизни стал.
И верим, словно Богу, сужденьям и словам.
Теряем понемногу себя, свой быт, свой храм.
Гораздо меньше думать, гораздо легче плыть,
Когда до отупенья смотреть и этим жить!
На телесериалы сменить свой скучный быт,
Ведь там любовь и драмы, тот – честный, тот – бандит.
И на звонки друг дружке, на книжную попсу,
На танцы до психушки, на хлам и суету.
И в это поколенье родиться стоит им?
И ждать ли озаренья пока не стал седым?
Ну, дубль два, решимся, попробуем опять.
Окраины столицы – не Брайтен-бич,… вот бл….!!!!
Окраины столицы – два разные конца
Девчонке сказка снится, но сказка без лица
Девчонку что-то гложет, покоя не дает.
Покой с ней быть не может, хоть жизнь ее как мед.
Все складывалось гладко – друзья, работа, быт.
Все вроде бы, как в сказке, но сердце то болит.
Все тянет вдаль и тянет, стремится жизнь познать
Без действия завянет. Умеет в снах летать.
В другом конце мальчишку все та же даль влечет.
Откуда столько грусти? Что ищет? Что найдет?
Нет в сердце веры, право, ни в сказку, ни в себя.
Рассеяна отрава – потеряна мечта!
Дается все без боя. Пылится в ножнах меч.
Висит над головою: «Найти и уберечь!»
Но что искать и надо ль? И стоит ли потеть?
Висел мой меч и раньше, впредь может повисеть!
Ищи себя, дружище, нет веры – нет всему,
Но та же сказка сниться, поверьте, и ему!
Отец у той девчонки известен всей стране,
Он бизнесмен, политик, бывал он на войне.
А друг его, напарник, подыскивал жену
И сговорились тайно, что дочь отдаст ему.
Сюжет знаком до боли, ты не находишь, друг,
Быть может у историй, другой найдется круг.
И, к счастью, нравы нынче не те, что в прошлый век.
И свадьбы без влеченья не жаждет человек.
И девица взроптала – убейте – не пойду!
Пускай идет и ищет в других местах жену.
Отцовский нрав жестокий, на воду посадил.
И шагу ей из дома он делать запретил.
Продал ее квартиру с окраины Москвы.
Велел ей стать женой, иль не видать ни зги.
Девчонка в миг сбежала, куда глаза глядят.
И как подружку нашу мы будем называть?
В семье прозвали:»Сашей», прозвали: «Сань» - друзья.
Так ждал папуля сына, но родилась она.
Без матери с рожденья, без братьев и сестер.
Она росла свободной, сейчас бежит, как вор.
Любила с детства книжки прочесть и осознать,
Сбегала от мальчишек, когда влекли гулять.
Любила у подружек до ночи проболтать,
Всего на свете больше любила помечтать!
Но быстрый миг взросления негаданно настал.
Принять была не в силах отцовскую мораль.
Отцовских бодигардов, дружков, братков, девиц,
Мечтавших стать женою известных светских львиц.
Учила наша Саша истории мораль
Про рыцарей и битвы читала через край.
Искала безусловно друзей по меркам тех,
Кто выше всего в жизни поставил правды честь.
Работала в музее, экскурсии вела,
Квартира ей от мамы оставлена была.
Придя в свою квартиру, других жильцов застав,
Ушла в ночную темень, «Ошиблась» - им сказав.
И без разбору ночью по улицам брела
Куда? – не знала точно, ее судьба вела.
Не чувствовала страха, обиды, лишь печаль.
На то, что так внезапно судьба свернула в даль.
И всей душой вдыхала свободу, наконец,
От суеты московской. Спасибо, мой Отец!
Теперь ничто не держит, и нечего терять.
Могу я жизнь любую, где хочется начать.
С деньгами, верно, проще, но руки с головой.
Пропасть мне не позволят в любом краю земном.
Куда идешь, красотка? – пред нею два бомжа,-
Ты вроде не сиротка, так что ж идешь одна?
Хотелось отмахнуться, но не позволил дух.
- Ищу я новых судеб, миров, друзей, подруг.
- Другую жизнь, конечно, мы можем показать,
Но вот наверх от туда не сможешь ты попасть.
Не сможет возвратиться никто, кто призван был.
Кто к аду прикоснулся, навеки стал иным.
Но «Нет»,- она сказала, - «Ваш мир не для меня,
О Боге я мечтала и для него жила.
За правду, честь и совесть хочу нести свой крест» .
Осклабившись, бродяги исчезли – были ль нет?
А наша Александра, в слова облекнув мысль,
Свернула этот город оставить и забыть.
Рассвет уж занимался, а все идет одна
Пропавшая подруга, ничейная жена.
Вдруг фура тормознула, «Красотка, подвести?
Куда ты путь свой держишь? Быть может по пути?»
- Спасибо, путь не близкий, - куда глаза глядят.
Иду по белу свету, и нет пути назад.
- Тогда наверно хочешь поближе знаться ты?
- А шел бы ты, мой милый, а нука тормози!
-Да ладно, не волнуйся, я должен был спросить.
Ведь все же я мужчина, хочу тебя любить,
А нет, так нет, не надо сурово так глядеть,
Ты отдыхай, не трону, ведь я же не медведь!
В мгновение заснула без страха и тревог,
К ней сказка прикоснулась в конце ее дорог.
А в этой сказке рыцарь на белом скакуне.
Не модно, правда, нынче кататься на коне.
Вот фура тормознула, в Рязань доставлен груз,
И новый друг Сережка сказал: «Теперь я пуст,
Два выходных оформил, что б маму навестить.
В Саранск со мной поедешь? ты там могла б пожить?»
- Конечно же поеду – чем дальше от Москвы,
Тем на душе спокойней. – Чего ж боишься ты?
- Боюсь я только гнева родимого отца
И рук его длиннющих, не видно им конца.
Ну что ж тогда помчались? – Помчались, в добрый путь!
Нисколько не печалясь, опять легла вздремнуть.
И снова рыцарь мчался на ворогов стрелой.
Он мчался, чтоб подраться и чтоб найти покой.
Она ж над ним летела, чтоб щит его держать,
Чтоб ото всюду стрелы к нему не подпускать.
Чтобы родную душу и тело уберечь.
Чтоб стал в бою отдушиной его разящий меч.
Ты где, мой рыцарь, бродишь? Когда меня найдешь?
И конный или пеший ты в жизнь мою войдешь?
А рыцарь в это время в компьютере завис,
Его горело дело, и комп к чертям повис.
Его срывалась сделка, долгов – невпроворот.
И так уж кредиторы встречают у ворот.
Но сделка состоялась – работы пропасть что ж?
В оплату полагался хороший, сочный куш.
И кредиторы тут же заткнуться до весны.
Его в трудах научных сейчас оставим мы.
Он физик, математик, а в жизни – программист.
Немножечко – прагматик, а в общем – реалист.
Руками может много, мозгами может все!
И никакой работой ты не спугнешь его.
Он радовался жизни, но знал, что где-то здесь
Живет на белом свете, среди других невест,
Девчонка, что встречает рассвет лишь для него.
Живет и ожидает его лишь одного.
Он знал, что с каждым часом все ближе, ближе к ней.
Частичка дорогая, среди других людей.
Быть может, все мы ищем родных себе людей,
Но антиподы видно притянутся сильней.
Увы, их век не долог, но ярок свет- разряд.
И вот уже на стороны они отводят взгляд.
Но память озареньем проснется в жилах вновь,
И эти взрывы страсти они зовут «Любовь».
Но чувство многогранно и каждому свое.
Она его искала, а он искал ее.
И как на этом свете судьбу свою найти?
Средь многих миллиардов родного не пройти?
Для этого, конечно, рецепторы у нас.
Мы запах осязаем, и форму видит глаз.
Влеченье ощущаем, но это первый шаг,
Но кто его пропустит – тот попросту – дурак!
Он жизнь свою на муки и тягость обречет.
Перешагнув начало, к чему весь путь пройдет?
Без радости влеченья, нет тяги - созидать,
Души отдохновенье – страдания печать.
В пропущенном начале мы молим о конце.
Прощанье без печали, без грусти на лице.
Но все ж порой не можем закончить этот круг.
Не можем близким людям добавить новых мук.
И запираем сердце – не чувствовать, не знать,-
Окно, решетка, дверца – и вечная печать.
И верим, что воздастся за жертвенность собой,
Но жить с закрытым сердцем… – не приведи судьбой!
И что я задержалась? А как же шаг второй?
Душа души касалась и сердца с головой!
Все мысли для другого, все чувствуем острей,
И крылья за спиною, улыбка до ушей.
Все, баста, ты влюбился, в глазах огонь горит.
И он – лишь отраженье души, что ввысь летит.
Везде стремишься разом, все сделать, все успеть,
И разум- уж не разум, любить, как песню петь!
Ты вложишь без остатка все силы всей души!
К несчастью, это кратко. Всегда любить спеши.
Шаг номер три – притирка – болезненный процесс.
Головомойка, стирка, нарыв, надрыв, абсцесс.
И каждый ожидает все больше, больше брать.
К несчастью, не желает ничто в ответ отдать.
А что отдаст – по граммам запомнить, записав,
Себя в душе героем всемирным величав.
Раздуто и пузато я объясняю мысль,
И вовсе не понятно зачем шаги сдались?
Шаг номер три – суровый, но кто его пройдет,
Тот, правда, не надолго, спокойствие найдет.
Зачем же все нам сдалось? Шаг первый, шаг второй,
И все, и разбежались, и каждый сам собой.
Так многие встречались, живя лишь для себя.
И сразу разбегались, чтоб не платить сполна.
Но все ж не сложишь жизни единой на двоих,
Пока другой ступени пешком не простоишь.
Не сможешь ты прогнуться, под тех, кто сердцу мил.
Взрослее стать, мудрее, но быть собой самим.
И сложность в этом шаге – учиться отдавать,
А так же свою личность в любви не потерять.
И растворившись в чувствах самим собою вновь
Остаться – вот наука! Безумство есть любовь!
Такие мысли бродят в ученых головах.
И рыцарь наш находит те образы в словах.
Его зовут Арсений? Аркадий? Иль Андрей?
Как нашего героя зовут среди людей?
Его зовут Владимир. И он, увы, не князь.
Дух рыцарский не вымер, стать не перевелась.
Хоть только с монитором борьбу свою ведет,
Но уличную драку он тоже не проср..т.
Работы, помнишь, пропасть? А мысли об ином.
О том, что очень близко реальность с давним сном.
О том, что нет начала, а так же нет конца.
О том, как жизнь венчала, а после развела.
От этих ощущений – стагнация, тупик.
И для ее решения ответ один возник.
Пора бы на природу, подальше от Москвы.
На дедову свободу, отчалить до поры,
И навестить бабулю, покушать пирогов.
Ну, все, компьютер в зубы, за руль, и был таков.
За городом Саранском, деревня «Буты» есть.
Домов в ней было сотни, теперь домов в ней шесть.
Разруха, запустенье, все лесом заросло,
Мошки столпотворенье, - забытое село.
С дедами умирают дома, безлюдна смерть.
Гниют, отсыревают, - печально посмотреть.
Все дети по российским столицам разбрелись.
А деды их, корнями за землю прирослись.
И, хороня друг дружку, судачат о былом.
И думают: «Как внуки живут в краю чужом?»
И помнят, как резвилась когда-то детвора.
Сейчас перекосилось уж все, сносить пора.
Последние кочуют в соседние дома.
Не соглашаясь, правда, уехать в города.
На эту вот картину Володя наш взирал.
Ко многому готовый, такого он не ждал.
Рукой взмахнула бабка. «Ой, внучек, ты ли нет?
В глазах что-то стемнело, пойдем, готов обед!
А дед с колхозной клячей на долго укатил,
Дрова для нас на зиму недавно он купил».
-Поем сперва, бабуля, и деду помогу.
На долго к вам собрался, а там уж, как смогу.
Работы очень много, попозже расскажу.
Как вкусно ты готовишь, слюнями исхожу.
Решил, что остается, поделит время впредь.
С работой разберется, и отдохнет как след.
Работа на природе умиротворяет дух.
Ты веришь, что свободен, как птица, зверь, воздух.
Простите оговорку, но речь шла о другом,
О тех, кто траву косит, о тех, кто чинит дом.
Пасет коровье стадо, дрова готовит впрок.
Не веришь? Так попробуй. Боишься что ль коров?
Ну, смысл в том, работа, другой работе – рознь
А труд с природой в ногу, мы отдыхом зовем.
Несчадно измочалив все мышцы, спину, пресс.
Мы чувствуем вначале, как умер и воскрес.
И эти чувства будят, открою вам секрет,
Не только лишь деревня, - пила, палатка, лес.
Да здравствуют туристы – искатели преград.
Душой авантюристы, родной им брат – пират.
И этим чувствам, верю, подвержен каждый вид.
Ты можешь быть садовник, а можешь быть турист.
Природа тянет, манит, к истокам и корням,
И тех она одарит, кто к ней идет, как в храм.
Ну ладно, оговорки, я снова нахожу
Пора бы уж на Сашку взглянуть, я вам скажу.
А Сашка приживалась в дому себе чужом.
И помогать старалась вести хозяйство, дом.
Но тяжело старушке на пенсию прожить.
Без помощи сыночка уже б бомжом ходить.
Кто в много миллиардной стране готов помочь
Тем, кто на бывших фабриках работал день и ночь?
Кто ткал ковры на импорт или коров доил,
Работал без прогулов и просто честно жил.
Сейчас же остается на старость без гроша
Ты, власть держащий, думаешь об этом? – ни шиша.
Дом строишь на Багамах, всегда одет и сыт.
А старый люд голодный тобой совсем забыт.
Две тысячи на месяц! Рискнешь ли ты прожить?
И за тепло в квартире из них же заплатить!
Не спорю я, Багамы конечно же милей,
Чем жизнь людских окраин и дальних деревень.
И властных полномочий вам сократить нельзя!
Своя рубашка ближе, страна ведь не семья!
Когда за голосами поедешь снова к ним,
И водки им накупишь, как царь и господин,
Скажи, ты их увидишь, хотя бы одного
С улучшенную жизнью? Ты служишь для кого?
Страны своей богатства полегче продавать,
Чем жизнь других увидеть и сирым помогать?
А Сашке хлеб не есться, работы просто нет,
Опять же документы дают хороший след.
На пенсию, однако, вдвоем им не прожить.
И голову ломает: как дальше жить, кем быть?
Ты хочешь схорониться среди других людей?
Так знай, на склоне жизни все выглядит ясней.
Никто искать не станет в заброшенных местах.
В леса никто не гонит, разруха в деревнях.
Домов полно пустует, вселяйся и живи.
Никто там не разыщет, - не веришь – посмотри.
Но что б имела право без страха в доме жить.
На свой дом дам бумагу, к начальнику сходить.
Колхозный председатель наш – Прохоров Иван.
Найдешь его и скажешь, что дом в аренду сдан.
И все – живи, не бойся. Но зиму протянуть
Уже сейчас должна ты сажать все, спину гнуть.
А если не поспеешь, ты, дочка не серчай,
Ко мне тогда обратно вернуться обещай.
Спасибо, мама Клава, за хлеб и за совет.
Здоровья Вам и жизни без бедности и бед.
Рискну пожить в деревне, и силы испытать.
Не справлюсь - буду общий с отцом язык искать.
За пару километров от «Бут» еще село.
И «Демино» прозвали прапрадеды его.
Судьба у сел похожа, и запустенья знак.
Но крепкий дом достался для Саши, без заплат.
Гектар – сажать картошку и яблоневый сад.
Морковь, редиска, свекла и выводок цыплят.
Соседка – баба Нюра корову держит все.
Доить училась Шура корову у нее.
И сено помогает на зиму накосить.
И молока, конечно, всегда берет попить.
Из денежных остатков готовит мясо впрок.
Ведь жизнь проста и кратка – бесценный ей урок.
В тех селах заведенный порядок и уклад
Женить детей друг друга, друг другу каждый сват.
И бабки сговорились Володю с Сашей взять
Хотя бы познакомить, а лучше расписать.
Какой придумать повод, какой найти предлог
Чтоб для знакомства верный найти для них зарок.
Все думали, гадали, но так и не нашли.
И к бабке Нюре с сватом друзья на чай пришли.
Володя в это время по просеке гулял
Хотел коров проверить, опят насобирал.
И Сашка через поле купаться шла к реке.
Завидев незнакомца свернула вдалеке.
На берегу песчаном купаясь и резвясь,
Она о нем забыла, в воде вся растворясь.
Володя искупаться туда же завернул,
Но девушку увидев, он в воду не шагнул.
На берегу остался ее не испугать.
Она, когда вернулась, от страха напряглась.
Как думаете: люди, найдя свою судьбу,
В тот час ее узнают и сразу все поймут?
Ответить вам бессильна. И каждому свое.
Мы люди не всесильны – эмоции - вранье.
Они нас погружают то в ступор, а то в криз.
И чувства все бывают куда-то разбрелись.
Страх, да еще обида – Уединенья миг
Без спросу, вот досада, разрушен и убит.
Конечно, испугалась, увидев чужака,
И тут же рассердилась и руки на бока.
« Ты – хам, болван, невежда!!! Исподтишка глядеть!!!
Себя ничем не выдал! Ты что хотел смотреть?!
Иди-ка прочь, не звали!» -Ну девушка, даешь!
За что так осерчала, и дурь зачем несешь?!
Смотреть не собирался, купаться тоже шел,
Привычное же место я занятым нашел.
А ты давай ругаться, ну хочешь, подожди –
Пойду и я купаться, а ты – сиди – смотри.»
- Конечно, больно ж надо, смотрю, блеснул, как мог.
- Аплодисментов видно добиться я не смог!
Оделась Саша быстро. Домой, пропал и след.
Володя, ухмыляясь, стоял, смотрел вослед.
А вечером к бабуле с расспросами пристал,
Всегда все бабки знают, дух сплетен не пропал.
- Сегодня повстречался со злючкою одной,
В соседнюю деревню бежала стороной.
Не знаешь, кто такая? Я думал, что всех знал
Но девушку такую я прежде не встречал.
- Спросил… я много знаю, а в целом – ничего.
Что кличут Александрой, родных здесь – никого.
Снимает дом у Клавки, почти возле реки.
На долго ли – не знаю, все спорят старики.
Закалки нашей нету, все кажется – сбежит.
Но вот свернется лето, все вскроет без обид.
Спроси у крестной Нюрки, она с ней, как с родной
(Не дружит та девчонка, как видно с головой).
- Да ладно, бабка, стыдно, уж скоро сто годов,
А ты все помнишь с крестной борьбу из-за коров.
Сама уже не держишь, а крестная – гляди,
Тебя уже переплюнула с коровьей стороны.
- У, зубоскал, иди ж ты, уж спать давно пора.
И хлопнув дверью громко, ступила со двора.
Ну, ладно, мало знаю, но именем блесну,
Купаться чаще надо, сегодня не засну.
- О Боже, снова Сашка, то с ведрами бежит,
То кур своих горластых, словно петух кричит.
И в лес грибов и ягод несется собирать.
Повсюду успевает, а мне за что страдать????
Боюсь, что раскричится, мол снова сторожу,
Горластая девица – беда, я вам скажу.
Ну что сказать? – Влеченье, как будто на лицо.
Но важно, чтоб общенье изведало оно.
Без близкого общенья не будет теплоты.
Без теплоты влеченья, как дым, -пусты, пусты.
Вбегает баба Нюра, спасите, вот беда.
За ягодами Шура с утра еще полшла.
Все нет ее и нету, плутает, знать в лесу,
Уж солнце скоро сядет, искать ее бегу.
- А ну, стоять, боятся, идут лишь мужики!
(Внезапно дед вмешался) - Да ну вас, старики,
Плешивые калеки, все храмы да слепы.
За шаг ее пройдете, не видя ни финты.
- Так, панику отставить! – Не здраво мыслишь, дед!
Когда народу больше, искать полегче след.
Собрались очень быстро, как к лесу подошли,
Измученную Сашку на выходе нашли.
Она без сил валялась – спасибо, что жива,
Так сильно испугалась, тропу с трудом нашла.
И целый день бродила – везде все тот же лес,
О чудесах молила, боялась – спутал бес.
Увидела знакомых – и ну, давай рыдать.
Положено влюбленным друг друга утешать.
Увы, не тут то было, на руки Вовка взял,
Но слова утешенья, представьте, не сказал.
А лишь прошелся матом, про глупых баб и прочее
С рассвета до заката, блуждающих всю ночь.
Но не было роднее и ближе голосов,
А что бурчит, так что там? Мужик бурчать готов!
- Как вышла – я не знаю, - наитие вело.
Боялась – пропадаю, вокруг совсем темно.
И паника все мысли и чувства сжала в миг,
Во рту все пересохло и отнялся язык.
Идти была не в силах! Стоять, сидеть – боюсь!
И помню, помолилась, вдруг вижу – нахожусь –
Знакомая опушка, там впереди – ручей,
Реву и спотыкаюсь, бегу на зов людей!
Случайно спотыкнулась – подняться не могу.
- И тут как тут твой рыцарь: «Давайте, помогу!»
Ох, тяжела ж ты, Сашка, отъелась молока!
- А смотришь: кожа – кости, жирку бы на бока!
- Да ладно, баба Нюра, с годами нарастет,
Пей простоквашу, Шура, до свадьбы все пройдет.
Вот так свела дорога и сблизились враги.
Не будем чувства трогать, оставим до поры.
С тех пор они встречались, купались под луной,
Смеялись, целовались, любились, само собой.
Она все рассказала, всю правду про отца.
Ух, правда полоснула по сердцу молодца!
«Заставить выйти замуж в двухтысячном году!!!!
Идиотизма больше наврятли я найду!»
И к осени катилась уж летняя жара,
Работа завершилась – ему в Москву пора.
-Приеду очень скоро, как только сдам проект.
Давай на юг поедем и отдохнем, как след.
- Давай
- А там вернемся, настряпаем детей,
Распишимся под солнцем, чтоб бабкам веселей.
- Ну ты вернись сначала, а дальше, как пойдет,
Ты помнишь, обещал мне, что к папке не пойдешь?
- Родная, все я помню, не бойся, не грусти,
Вернусь через неделю, ты только подожди.
Неделя пролетела, и двух других, как нет.
Уныло солнце светит, и счастья больше нет.
Звонить куда? – не знает, родных спросить страшась,
В пустую дни проводит, тоскливый прячет взгляд.
Надежда, словно птица, то вознесется в высь,
То снова раствориться среди знакомых лиц.
И с каждым днем слабеет уверенность ее,
Что друг ее любимый вновь вспомнит про нее.
В безрадостное утро решила все ж спросить,
Что б ожиданья путы разбить, разбить, разбить!
Если не смог он быстро проблемы разрешить,
И ждать его готова и верить, и любить.
А если все, что было для милого – игра,
Сквозь боль, что б сил хватило – уж дальше жить пора!
Звонит – а все соседи там на ушах стоят,
Он прожил здесь неделю, они все говорят,
А там, как в воду канул, ушел, и все – пропал.
И морги обзвонили, в больницы не попал.
В милиции сказали, что, мол, уехать мог,
Так нет, стоит машина у самых у ворот.
Володя ж за неделю дела все завершил,
Пошел купить путевки и паспорт засветил.
За деньги очень быстро работают менты,
Сидит он за решеткой без права на звонки.
Сидит без объяснений, один, и так избит….
Какое обвиненье услышать предстоит?
- Скажи, откуда паспорт, где девушка, ответь
Куда ее припрятал, молчать не стоит впредь!
- Ответе лучше, други, за что я тут сижу?
Уж сроки все проходят, я вас же засужу!
- Э нет, ты – уголовник, ты совершил набег,
Ты магазин ограбил, у нас надежный след!
И много показаний дано против тебя,
Семь лет или пятнадцать, ты отсидишь сполна!
Так что сейчас торгуйся, чтоб был уменьшен срок.
- Майор, ты что, рехнулся? – я с детства красть не мог!
К тому же в это время я под Саранском жил,
И целое селенье свидетели, прикинь!
- Ну да?! – так то ж родные, родные и друзья,
А здесь, читай, дружище, свидетели твердят,
Что все тебя признали, ты покалечил двух,
И кассу взял, читай же, ты – мародер, мой друг!
Теперь без адвоката, я слова не скажу!
Сума сошли ребята, без совести гляжу!
И мент, представьте, снова все ребра сосчитал.
История не нова, и это – не финал!
Скажи-ка, друг, ты веришь, что истина сильней,
Накажет жизнь сурово безнравственных людей?
Как можно бить нещадно? И это что, инстинкт? -
Сажать людей невинных, им совесть что твердит?
Быть может, заглушают ее немой протест –
В удар всю дурь вливают и мыслей больше нет?
А после, до отключки, зальют себя вином!
Начальство им прикажет: «Убить!» - Там что ж, - убьем!
Ты слышишь в обиходе: «менты, менты, менты!»
Но будучи свободным, понять не сможешь ты,
Как безысходность давит, бесправность перед ним,
Поставленным, народным хранителем твоим!
В Москву помчалась Сашка, а в поезде трясет!
Она от этой тряски уж целый день блюет.
И головокруженье, и даже тошнота, -
«Наверно отравилась», - подумала она!
Конец ее мучений – Казанский ждет перрон,
Большим столпотвореньем ее встречает он!
Еда нещадно пахнет, пестрится толкотня,
От слабости качнулась и рухнула она.
Без сил лежит, и что же? – Шагнул один, другой. –
Еще раз познакомьтесь с красавицей Москвой!
Когда ты на работу спешишь или домой,
Поможешь, если «тело» лежит на мостовой?
От сердца умирали на улицах, увы!
Мы ж пьяными считали, держались стороны.
- Ой, дочка, что случилось? Давай-ка помогу!
- Сидеть сил больше нету, и встать я не смогу.
Ну что ж, амбулаторий, больница, в общем – в путь!
Нет документов, милка, - вали куда-нибудь!
И клятва Гиппократа тут, право, не причем,
Кто нам труды оплатит? – Узнай же что по чем.
Я оплачу все, правда, ну помогите ж мне!
Умру от отравленья! - Вы доктора иль нет?
Обследование сделав, ей вынесли вердикт –
Беременна ты Саша, хоть срок твой не велик.
Аборт не много стоит, давай, ложись под нож.
- Отстаньте, душегубы, ребеночка не трожь!
- Плати по договору, и можешь тут лежать,
Анализы с давленьем мы будем наблюдать!
Сходила к банкомату с кредитки деньги снять.
(Возможно, папа сможет, что я в Москве узнать).
Конечно же в секунду узнал ее отец,
Что блудная девица в столице, наконец!
Милицию по следу он тут же натравил.
Нашел. Больницу эту он посетить решил.
Беременна! (Приятель, с ребенком не возьмет) –
Аборт не хочет делать?! – ну чем она живет?
- Аборт ей сделать надо! Скажите – умер плод.
За все плачу, устройте отличный обиход!
- Ребенок не родиться, ты перенапряглась,
И рост остановился. И медицины власть
Тебе помочь бессильна. Вот здесь вот распишись
Пройди до кабинета и там меня дождись.
Скажите мне, как можно, влезать в чужую жизнь,
Желанного ребенка у матери убить?
И есть ли в нашем мире, хоть что-то у людей,
Что мы продать не сможем? Что денег нам важней?
Безмолвно Саша встала, безмолвно собралась,
А как уйти хотела – тут врач перетряслась.
Куда?! Ты жизнь загубишь! И больше не родить!
А ну вернись не медля! Не стоит говорить,
Что Саша не вернулась. Ушла искать ответ –
Неужто все пропало, иль снова папин след?
В СИЗО сидит Володя. И адвокат поет,
Что дело это вроде, он только так пробьет!
С трудом Володя верит, но на своем стоит.
Без боя не сдаваться. И так душа болит –
Где милая подружка, звезда души моей?
Неужто не придется увидеться нам с ней?
- За что ты здесь, дружище? – Ну как тебе сказать…
За то, что очень сильно посмел любви желать.
За радость и за счастье, прогулки под луной.
За то, что в жизни этой уж ждет ее другой.
- Ты думаешь один тут, кто не за что сидит?
Хоть за любовь ты первый попался, без обид!
Жил-был на белом свете обычный человек,
Не то чтоб самый лучший и не из худших, нет.
Он был простой чиновник, не высшего звена,
Он брал с людей копейку, но делал им сполна.
И таксу не поставил, и мзду не собирал,
Хотя не отпирался, когда кто мзду давал.
Хотел остаться чистым в загаженном пруду.
Берешь – так будь министром, чтоб откуп дать суду.
Свои себя прикрыли, а мне, увы, – каюк.
Начальники забыли, родных ограбил суд.
Представьте, на свободе, чтоб взяточник ходил,
Штук пятьдесят зеленых судья с них запросил.
А нет – чтоб не повадно другим отпор давать.
Чтоб было всем наглядно и деньги шли искать,
Отправили в тюрягу на долгих восемь лет.
Нахапал штуку баксов за год! – неси ответ.
Вот тот обычный парень дал другу денег в долг.
А друг его подставил – мол вымогатель тот.
Себе свой долг оставил, а друг сидит в тюрьме,
И доказать иное бессильны мы в стране.
Конечно, люд тут разный, как впрочем и везде.
Не то чтобы проказный, и не на постамент,
Конечно, есть такие, как ты, чтоб не за что.
А есть совсем другие, ну сам поймешь, где кто.
Сейчас у нас прогулка, дружище, не хандри.
Поверь, она дождется и счастье впереди.
А Сашка в это время стоит и вся дрожит,
УЗИ через минуту ей сделать предстоит.
И все тогда решится, найдет она ответ.
Придется ли родиться ребенку или нет.
Конечно, показало УЗИ здоровый плод.
И облегченья слезы глотала у ворот.
Внезапно прояснилась у Саши в голове
И поняла девчонка, что милый друг в тюрьме.
Опять пошла к соседям – искать давайте вновь,
Я думаю, мы ищем его не с тех ворот.
И вновь у телефона – на этот раз нашли.
Хотя от обвиненья в тупик они пришли.
Помчались к прокурору, врывались к следоку.
- Он жил со мной в деревне, на это присягну!
А ну, остынь, шалава, пошли от сюда прочь!
Закрыто это дело – суд сможет вам помочь.
«Наш суд честней всех в мире, он правду отстоит!»
ТВ у нас в квартире нам это говорит.
А в жизни не встречаться советую я с ним.
Невидимым и серым остаться перед ним.
И если нету денег, чтоб откупиться в миг,
Когда ты не младенец и даже не старик,
Тогда, увы, бессильна я цельный дать совет.
Но от души желаю прожить Вам жизнь без бед.
Не раздувайте пламя, и не взлетайте в высь,
Чтоб среди прочих вы бы не ВЫДЕЛЯЛИЛИСЬ!
Но, в принципе, я верю, что честным надо быть.
Не лгать, не брать чужого, друзьями не сорить.
Другим не строить гадость, - стараться помогать.
Души тепло и радость помогут жизнь слагать.
Курить нельзя – подстава! Напиться тож нельзя.
Он мне сказал – шалава – гражданская жена!
Хамят обычно люди, чтоб совесть заглушить
И страх. – Судить не будем, им трудно с этим жить.
Никто судить не в праве обычные дела.
Свои грех не видим, чужие – это да!
И на соседа бочку готовы накатить,
Должно быть стыдно очень, язык бы прикусить.
А мы всегда готовы лишь языком чесать.
И чуждые проступки до колик обсуждать.
Увы, не ошибается, как правило, лишь тот,
Кто ничего не делает, он вряд ли что поймет.
Мы, люди, на ошибках способны познавать,
Тот, кто боится падать, не сможет и летать.
Пора для окончания начало подбивать,
И чувство, что бесправны хоть чем-то заменять.
Но в этом отношенье все не валялся конь.
Геройских ждем свершений и праведный огонь.
Судебную машину не сдвинуть, хоть убей,
Не слушают причины, не видят в них людей.
И если нам героев оставить в этот миг,
То очень невеселый сюжет для них двоих,
Не выбраться из плена ему десяток лет,
Беременным без связей в Москве работы нет.
Похоже на начало истории конец.
В другое поколенье нести любви венец?
Но все ж мы пишем сказку и ждем финал другой.
Давайте минус плюсом заменим под полой!
Разгневанная Сашка врывается к отцу,
С размаху, что есть силы – рукою по лицу.
Как ты посмел ребенка задумать погубить?
Любимого мужчину в тюрягу посадить?
Из-за своих амбиций, тебе лишь важных дел,
Ты жизнь мою ломаешь, где подлости предел?
Ужель тебе не важно, чем я живу и как?
Оставь меня в покое! Сейчас ты стал мне враг!
И если ты ребенка сумеешь погубить,
Так знай, твоей монетой сумею отомстить –
Себя лишу я жизни, тебя лишу дитя!
Хотя моей потери не сможешь ты понять!
Если отец ребенка свободы не найдет –
Твой внук узнает правду и с нею проживет!
Сама со всем я справлюсь, и без тебя поверь!
Дождусь его, тебе же навек закрою дверь!
- Прости меня, дочурка, ну хватит, не серчай.
Конечно, бес попутал, я свадьбу обещал.
Но все ж могу я в этом бесспорно отказать.
Тебя погнал по свету и вынудил страдать.
Всего я добивался, плевал на слово: «Нет!»
И вот совсем зазнался и потерял просвет!
Но, в общем-то, ты тоже ведь не права была!
Без лишних слов сбежала, хоть объяснить могла!
- Но, папа, я пыталась, ты ж слушать не хотел!
- Хотел проверить, есть ли терпению предел.
Хотел помочь ошибок тебе не совершать.
- Но то – мои ошибки! Мне их и разрешать!
И в этом отношении ты палку перегнул.
- А я тебе квартиру твою уже вернул.
- Спасибо, только это не главное, поверь!
Хотя твоими силами я счастлива теперь.
Люблю я и любима, и маленького жду!
Скажи, ты был счастливым, когда искал жену?
- О да, тогда был счастлив воистину, поверь!
И часто этим счастьем живу я и теперь.
- А ты меня ограбил, разрушил жизнь мою!
- Прости меня, дочурка, но я тебя люблю!
- Не нужно твоих денег, машин, домов, квартир,
Лишь жизнь нашу не порти, не разрушай наш мир!
И с этими словами исчезла восвоясь.
Отец же, с телефона, с судьей наладил связь.
- Послушай, друг, по совести ты дело разреши.
Коль виноват – пускай сидит, а нет – так отпусти.
В течение недели свершился Вовин суд.
Простите за ошибку, свободны вы, мой друг.
Желаете моральный ущерб свой возместить?
- Спасибо и на этом, про вас хочу забыть!
Все, хэппи энд, счастливый себе сложили быт.
И счастливы поныне, и папа не забыт.
И домик за Саранском, и песни под луной.
Конец у нашей сказки счастливый и простой.
И все же, чем сюжет наш в итоге завершить?
Не бойтесь быть счастливым! Влюбляться и любить!
А если не случилось счастливого конца, -
Вы счастья пожелайте с другими у венца!
И, окунаясь в чувства, влюбляйтесь всей душой!
От радостной минуты сияет мир большой!
Проблемы исчезают, и возникают вновь!
Откройте сердце счастью и веруйте в любовь!
01.10.2007
|
