(Из цикла «Летопись любви»)
Я понял, почему я не хмелею.
Другим – сто грамм, глядишь – и развезло.
А я не то, чтоб, так сказать, умею, –
мне, просто, навредить не может зло.
А водка – зло, хотя мы стаканами,
бывает, хлещем. Одолеть она
меня не может – ухожу ногами
домой, где ждёт любимая жена.
Вот от неё хмелею постоянно.
Я ею пьян уже пятнадцать лет.
Она моя и радость, и нирвана,
на ней «сошёлся клином целый свет».
И всё спиртное перед ней бессильно.
Я с нею вечно ощущаю пир
и во хмелю смотрю на всё умильно.
Стремленье к ней – мне лучший эликсир.
1967 г.
|
