Небо роняет зарницы в осклизлую кадку.
Звяканье капель как цокот ночной каблука.
Время течёт, подмывая замшелую кладку,
струи свиваются в месяцы, годы, века.
Вечность шуршит по кустам, неудобьям и тропам,
нас обступает, как ливень, белёсой стеной.
Пахнет историей, сыростью,мхами, потопом,
и набирает команду насупленный Ной.
Он из себя-то спасителя, знаю, не корчит,
он и не требует почестей, званий, наград.
На' борт ковчега безвестный поднимется кормчий -
тот, что в бессмертье сойдёт на горе Арарат.
3 марта 2012
|
