/Из далёкой курсантской молодости/
Не пытайся мою нестоялку
для любовных потех оживить.
Мне напрасных трудов твоих жалко,
и геройство мне не совершить.
Я сейчас – никудышный Матросов:
не закрыть амбразуру твою.
И не надо излишних вопросов:
я себе панихиду пою.
Марш-бросок измотал мне все силы,
ни вина не хочу, ни любви.
Хоть по-прежнему ласки мне милы,
нету жара в курсантской крови.
Вот посплю у тебя на коленях,
и, надеюсь, воспряну во сне.
Подогретое мыслью растленной,
что-то, может, проснётся во мне.
Нестоялка вдруг станет стоялкой,
забурлит молодецкая кровь.
И тогда я с моей обаялкой
многократно сыграю в любовь.
Красноярск – 1954 г
|
