Кричали : «Рось!» Изгибами холмов Тянулась к небу степь. Вода речная Дышала хладом. За очаг и кров, За волю рода смерть принимая, Без страха шли на вражьи мечи, И те ломались о сердца стальные. Живой помянет. Мёртвый промолчит. И вспомним мы. Ведь мы живые…
Копытами ласкали Землю-Мать. Она не признаёт иную ласку, Когда война и некому вспахать. А Светлый Хорс разлил по небу краску, С земли напоминающую кровь, И в той крови плыла воронья стая. Но смерть родней цепи от кандалов, И даже если эта цепь златая…
Кричали: «Рось!» И воздымалась пыль, И, вперемешку с криками и звоном, Летела ввысь. И обнимал ковыль Упавших наземь. Ведь войны законы Гласят: «Убей! Не дай убить себя!» Но россич рабству смерть предпочитает, Живя для жизни, веруя, любя, Он, даже погибая, побеждает…
Глушил раскаты грома стук сердец, Сливающийся с грохотом сраженья, В котором пахарь, сеятель и жнец Жизнь отнимал без тени сожаленья. И Рожаницы отводили взор От сечи, что Перуна услаждает. Ведь меч славянский с двух сторон остёр. Кто жизнь лелеет, тот и отнимает.
Кричали: «Рось!» А небо над землёй Всё то же. Что ему тысячелетья! Но мы другие. Мир вокруг другой. И лишь роса, как прежде, на рассвете Сверкает, словно слёзы Берегинь В поросших клевером холмах за Росью. А с неба Солнца золотая крынь Степь наряжает в золото колосьев…
|