Когда все спит и мертвым сном богемы псы храпят закляты, у ног весь мир лежит обятый подлунным траурным крылом - исходишь ты,покинув дом, о мир залаканный и древний.
Дороги, города, деревни, порты, бутики, рестораны, злы, проститутки, наркоманы внизу мелькают жалких нор!
Лишь полуночный семафор тебе мигнет в такую твердь, куда ходить привычна Смерть.
Там - как циклоп дымит на взгорьи завод-прожектор-крематорий. Ревет как зверь и лает жутко равнин людская мясорубка тех, кто проклятием помечен - полумужчин иль полуженщин. Там полудети по системе льют слитки времени богеме.
Прожекторят, слепя дорогу. клекоча в жадные глазницы краны стальные, словно птицы, вращая башнями в ночи.
Из огнедышащей печи им едкий хлор ползет туманом в ногах драконом окаянным.
Там, волоча скелет вполсилы, смеются так - как рот могилы на вечной стройке бытия. И там скитаюсь бедный я.
Там счастье - миска и работа, там яды пьют как мы тут воду. А в полночь им горит Хозяин - кузнец их счастья Тувалкаин. И никакая дол звезда не светит в эти города.
Лишь иногда над Вавилоном слепит им взор окровавленный проклятья формула и Знак - стальной горючий Красный Мак.
|