Седьмой джинн.
Я самый тот ,которого забыли ,залив кувшин расплавленным вином., Из лести ,праха ,горечи и пыли , шесть братьев, накануне ,за углом. Они всегда со мною ,и отдельно , и всуе муэдзина трубный глас, В течение молитвенной недели , которая зачем-то не для нас. Я в улочках кривых мечусь ,как крыса , внимая этим подлым шестерым , А в моря глади, у большого мыса , уже есть место мне и остальным. Готов сургуч ,бутыль уже открыта ,пристанище на тысячу веков, Я подарю разбитое корыто , тому кто разобьет стеклянный кров.
|