Хворост тальника млеет в огне,
Вянут зори утешного лета,
Отвалившего сирому мне
Столько доброго солнца и света.
Вот и радостней стала печаль,
Благодатней отрады не надо,
Коль опять на березах-свечах
Поминальный огонь листопада.
Лета бабьего дни коротки,
Птичий клин окликает разлуку.
В пряжи водной хмельные клубки,
Словно жизни кромешной порука.
Но природа мертва, холодна,
И стенанья детей ей не внове...
Мы добрались до самого дна,
Позабыв о хранящей любови.
До чего ж мы себя довели...
Вопросить бы у смертного края:
Кто мы есть? — Узорочье земли
Иль смердящая плесень земная?
Ветки тальника тают в костре,
Свяли зори укропного лета.
То ли грусть стала жизни острей...
То ли песня последняя спета...
|
