Мне сорок семь, а я, считай, мальчишка,
Хоть и дожил почти что до седин.
Манит на Остров Стивенсона книжка,
А зов морей в крови, что никотин.
Свой держит курс мой парусник, качаясь,
По ветру нос - наперекор Судьбе.
Уходит вдаль маяк и, удаляясь,
Луч света в тьму выстреливает мне.
За леерами чайки кружат низко,
В шпигаты выливается вода…
Картина давняя, которая так близко
Стоит перед глазами, как слеза.
Медузы, и дельфины, и акулы,
И осьминог приветствуют меня.
И, метя головой в крутые скулы,
Кит курс пересекает корабля.
Морей вся живность вышла на поверхность,
Вертится лаг, и вахтенный матрос
Наш держит курс во тьму и неизвестность,
Крутя штурвал... Не заданный вопрос,
Нечаянный ответ, что выплыл, будто окунь,
Ртом шевеля, поднялся из глубин,
И, пойманный, шевелит пестрым боком,
Глотая воздух жабрами, один…
Судьбы знаменья, знаки и приметы:
Морские суеверья давних дней…
На все давным-давно даны ответы
Сухими цифрами из лоций всех морей.
Статистика сменила жажду риска,
Но так сильна воды соленой власть,
Что, здравого советов против смысла,
На зов морей иду себя искать.
Пусть годы ускользают, как мгновенья,
И ветер в парусах крепчает, дуя в нос:
Он для меня – источник вдохновенья,
Не просто там зюйд-вест или норд-ост.
Земля осталась вовсе за кормою,
И все дрожит, как чистая слеза,
Под одинокой призрачной луною
Далекая Полярная звезда…
|
