Может, сон, может, просто виденье, Или, что за окошком февраль?... Но, не веря в игру, в совпаденье - Не ищу ни намёк, ни мораль. В сотый раз прибегаю к опушке, На мороз несмотря, - весь в поту, Только... поздно: лежит бледный Пушкин С пулей в теле на белом снегу.
В сотый раз опоздал я к дуэли, Чтоб увидеть тот страшный сюжет: Как от выстрелов птицы взлетели И поэта дрожал пистолет, Когда лёжа Дантеса он ранил... Вот опять, может, в тысячный раз Слышу храп лошадей, вижу сани, Как нёс Пушкина, плача, Данзас.
Двое суток надежды, мучений И предсмертный, ужаснейший стон. Всё... ушёл в мир иной русский гений В скорбный час под церквей перезвон. А потом, почти через неделю, Снегом разогрев замёрзший нос, Вижу и глазам своим не верю - Гроб друзья выносят на мороз.
И, упав от горя на колени, Голову вниз уронив на грудь, В сотый раз смотрел, как А.Тургенев, Увозил его в последний путь. Каждый день так после сна, проснувшись, Сотни раз в теченьи долгих лет Я жалею, в утро окунувшись, Что отнять не вышло пистолет.
|