снег выпал. улица зернится белым шумом прихожая заражена парфюмом твои чулки простые обделены ажуром ты натягиваешь их на синяки своих ног нам не свойственно расставаться ублажаемый тунеядством я завязываю с затянувшимся блядством ты завязываешь пару сапог
я выхожу на чужую террасу что выходит решеткой на трассу набиваю в косяк заразу снабжаю чей то газон слюной мы здесь будем, пока не дадим дуба спиртное в руке, кровать упруга мы засыпаем схватив друг друга во сне убийца орудует пятерней
в полуподвальных подземных барах искажаемся в стекле бокалов греческим огнем и напалмом полыхают абсенты в барах задерживаемся с ночевой придурошных официанток, назло, уходя, оставляем без ничего распихиваем по карманам центы
отражаешься кислой рожей недовольная красной кожей в зараженной парфюмом прихожей достаешь миллионный флакон теребишь потертую кнопку будто трахаешь пальцем красотку горечь спускается в глотку ненавижу одеколон
на парковке. в пригороде минессоты воздух с привкусом рвоты наполняет при вдохе рот и язык словно розовый сталактит вырастает между зубами как карточками с игроками мы обмениваемся языками ты ласкаешь мой стоматит
|