Был болен. Родные зазвали сиделку –
блондинку годов тридцати, медсестру.
Крутилась она целый день, словно белка,
в коротком халатике, в розовых тру…
Уход и леченье микстурами, грелкой;
уборка квартиры, аптека, обед…
Ах! Бедная, бедная фея – сиделка, –
раба обстоятельств, и комплексов нет.
По правде сказать – мне её стало жалко,–
и я ей позволил на койку присесть…
О Боже! Сиделка, вдруг стала лежалкой,
и мне отдалась обжигающе… днесь.
Свистели сверчково стальные пружины
и мысль лихорадила: Врёшь! Устою!
Я был словно воин из ратной дружины,
Не-ис-тов-ство-вав-ший в неравном бою.
Седины стыдились дурного поступка,
которого как бы должно и не быть, –
( имея ввиду – волочиться за юбкой).
Ах, вечная слабость мужчины – любить!
|
