Бумага стерпела - терпи теперь сам.
Не властен никто над стихией словес.
А слово густое прилипло к губам,
Как чёрная туча сползая с небес.
Приходит слепой сумасшедший азарт,
И треплет он честное имя моё.
Я плачу украдкой, как маленький март,
С которого ветер срывает тряпьё.
По белому чёрным, нет-нет, не греши.
Любит любовница длинные платья,
Серебряный крестик... над нами в глуши
Светит Луна, как немое проклятье.
И было бы легче до смерти терпеть -
Злой мой язык врос в корявое слово.
А слово краснело, как звонкая медь...
Вырвал язык я во Имя Святого!
Вот-вот мы наделаем в небе прорех,
Взмывая из кучи смешных чудаков.
Мне нечего больше поставить поверх
Написанных ночью бессонной стихов.
|
