Хотелось мир мне изменить, помимо прочего, И были в сторону отложены дела, Одел я фартук - фрак творения для зодчего, И выбрал день, когда земля белым-бела.
Красивым шрифтом выводил я жизни формулы, Обосновал теоретически успех, И под моим напором догмы, вроде, дрогнули, Я понимал, решаю всё один за всех.
И мир иллюзиями живший от создания, Был не готов воспринимать серьёзно то, Что не является плодами созидания, А лишь наброски в виртуальности окно.
И зря я тратил много сил на доказательство: Возможно всё, лишь стоит только захотеть, Непостижимости измен, но не предательства, Мир не желает познавать, или терпеть.
И невозможность доводила до отчаянья, От гениальности до бреда только шаг, Причём, как правило, шаг, сделанный нечаянно, Как смысл того, что другом может стать и враг.
И пусть всё рушится до полной неизбежности, Пускай становятся ненужностью дела, Лишь бесконечность - символ алгоритмов нежности, Когда сближаются и делятся тела.
|