Наш дедушка в Б-га не верил –
Он в городе Ленина жил,
По паспорту числясь евреем,
И дворник шипел ему: –Жид!
Родился он в Умани южной,
Юнцом от погромов бежал.
Талмуд, коммунизму ненужный,
На дне чемодана лежал.
Дед – отчим и мамы, и дяди –
Был бабушки мужем вторым.
Работать остался в блокаде
С военным заводом своим.
Был дядя на фронте под Лугой,
Все женщины, дети – в тылу.
Свистела январская вьюга,
Кровать индевела в углу.
Дед охал, голодный, опухший,
В каморке с разбитым окном.
Гремели немецкие пушки,
Был пол перемазан дерьмом.
Заскакивал раз в две недели
Мой дядя с пайком фронтовым,
Он всё невозможное делал,
Чтоб отчим остался живым.
А тот ледяными устами
Как эСэСэСэР патриот
Шептал: -Не Вс-вышний, а Сталин
У смерти меня отобьёт.
Является дядя однажды
И видит пустую кровать.
Он просит живых ещё граждан,
Что с дедом стряслось, рассказать.
-Сыночек, - кряхтит ему кто-то.-
В подводу снесли старика,
Она за вторым поворотом,
Найдёшь её наверняка.
Телега скрипела уныло,
На кладбище трупы свозя.
-Глянь - тело ещё не остыло,-
Ободрили дядю друзья.
Час деда тащили, не меньше,
Был пульс ощутим, хоть и слаб...
И ожил почти что умерший
В больнице завода «Кинап».
В себя приходя понемногу,
Стал вновь на заводе служить,
Отныне уверовав в Б-га,
Ему возвратившего жизнь.
С блокадным народом рабочим
Готовил он Гитлера крах.
Днём Сталина славил, а ночью
Молился с Талмудом в руках.
Смерть ходит поодаль и возле,
Карая людей за грехи.
Завод на Урал перевозят,
И деду вручают архив:
-Храните бумаги на барже,
На станциях, в товарняке
От своры недремлющей вражьей,
Сжимая ключи в кулаке.
Вот баржа отчалить готова.
Но близится «Юнкерсов» строй,
И бомбы взрываются с рёвом
И в цель попадают порой.
-Мы тонем, спасайся кто может!
И баржа мгновенно пуста.
Но деду спасаться негоже,
Закваска у деда не та.
Выносит архив понемногу,
Хоть палуба вровень с водой,
И молится истово Б-гу,
Чтоб выстоять в схватке с бедой.
Последнюю вынес бумажку
И с ней пресс-папье заодно,
И баржа, вздохнувшая тяжко,
Ушла облегчённо на дно.
-Г-сподь меня спас от погрома,
От смерти голодной, от бомб.
Я жив, я попрежнему дома,
Я благодарю тебя, Б-г!
За подвиг спасенья архива
Медаль ему выдал Попков,*
Её на груди своей хилой
Носил он в кругу стариков.
Век полный без малого прожил,
Шепча в уходящую даль:
-Спасибо за жизнь тебе, Б-же,
И, Сталин, тебе – за медаль!..
Шагая по жизни дорогам,
Не путайте веру и страх.
Ты в идола веришь иль в Б-га -
Не стоит решать впопыхах.
____________________________________
*- Председатель Ленгорсовета в 1939-1946 г.г.,
расстрелян в 1950 г., посмертно
реабилитирован в 1954 г.
|
