Май в деревне
Заре Коммуниздовне, первой поэтессе многих порталов
России нет с 17 года, закусывая кладбищем народа, в Кремле торчит Баалзебуб-Ваал, а Белый Ратник спился и пропал.
Со Сталиным мы бродим по деревне от водокачки рухлой до реки. Два эльфа катят, с ними вместе гремлин, горят на солнце ярко пузырьки.
И целый день от почты тут старушки по магазинам бродят в пук рублей. Висит замок на церковке-избушке, и даже в Пасху нету в ней людей.
Пойти напиться что ль у кочегарки, где уж бухают трое во леске. В райцентр прыжут злые иномарки как бегемоты рыжие в песке.
Здесь в понедельник хорошо с похмелья мечтать о лучшем - хоть о ста рублях. Гниют вокруг заброшенные кельи и не бывавших при монастырях.
В районе сем закрылися заводы уж почитай почти что 10 лет, и потому что вовсе нет работы бухают горько в экстриниситет.
Висит на клубе, ополощен ветром, Оллах Владимыч Путин, злая Моль, а в переулке 30 лет Победы с утра уж есть хороший стекломой.
Все слава Богу: есть в саду хорошем 2 райских вишни и запевки кур, уж посадили обыватели картошку, а облака несет в Санкт-Петербург.
Бредут ругаяясь трое проституток кому бы дать хоть за стакан ботвы! И временной поганый промежуток, астрал вонючий, это кроме шуток, уж длится сцуко типа трын-травы.
Старуха злая, дура-коммунистка, народу кажет черную ягу, а ее внучка, улиц террористка, вновь надувает красный Бабль-гум.
Закрыли наш портал литературный грозу-Литзону суки из Кремля, одна Стихия что-то мучит смурно, в Избе-Читальне я забанен - .ля.
Смотрю как слон я во журнал плебейский. там 20 лет все те ж одни манды! Слегка наевшись травяной еды, плюю далеко в ихний мир злодейский.
Везде сидят стеною графоманы и русского Олимпа ссыкуны, друг друга славя в комментах запарных из ада ос как дети сатаны.
АХ, Лавр Корнилов, иде твои робяты? Ах, Леонид Корнилов, тля молчит. Как жопрожи-либердепутаты на нас спустили Кодекс-Геноцид.
Надысь сидя под яблоней цветущей, как странник чужд нерусской сей стране, бежать хотел я с их Эрефии клятущей, не шля стихов в журналы сей мутне......
2
Ох, хорошо б бежать хоть в Аргентину куда-нито ко Огненной Земле! "Чеснок не нужен?" - то поет Маприна соседка, баба нашего Графина, который кончил как все тут - в петле.
Вот наконец Серега-бесприданник с давно искомой полною пипсой бредет во мглах,и где жы ты стаканчик? где сцуко ты, накройся вся звездой!
Он, белорус из центра Беловежья, сидит на пне как словно он - аллах, все паки-паки и вельми понеже под королем монгольским во штанах.
Все киснет тут и гибнет мир зловеще, давно испакощен российский сей санскрит, гроза вон ходит, молоньею плеща, то Бог, видать, чего-то говорит.
Живете все как боги, псы зажраты в очко Нью-Йорка подлою Москвой, а мы тут мрем как мухи без зарплаты, а остальные, сыты и поддаты, а иномарок - как перед войной!
В избе в воде весь вечер злой и смурый сижу один, Никола хоть куды! Я кУЗНЕЦОВ! вСЕ ОСТАЛЬНЫЕ - КУРЫ, ЦЫП-ЦЫП ВОШНЯ московския ЕЛДЫ!
В зеленой нави сетепаутины опять друг друга чпокая, едят, а Голливуд,как либермалина, опять поет инопланетного вождя!
Живу, ....., в царстве общесатанинском. Нет, не живу - не царствие небес.....
Как торжествует там двуногая скотина! Видать, у них опять гостит Брюсселя бес.
С утра клевать небес архистратиги ко мне слетелись без рубля одни. Махор Гундяйка и махер Ридигер зимой глядели точно рак из полыньи.
На ветках срут зажратые попятки у вертикальных жополизов Зла. - Где 3 рубля? Где, сцука ты, остатки? - Вонешь пивом, сука, как с козла! Куда ж ты, лошадь, на ночь поползла?
А ВЫ, писята русского Парнаса, где ж,бляди, нам сочувствие и стыд хотя б на рубль? Вы же ссыте все, заразы, одно говно в стихах у вас гимзит.
Земля бесплодная от бывших гречкосеев все вы - овча слепая, не народ! Коль вас не банят в Мейле у злодеев, какой вы на херъ русский патриот?
3
Спой пианино Сталина седое ты мне про Волгу и Святую Русь! Спой, инструмент расстроенный, былое про тот Байкал! Что ж скажешь ты, бабусь?
Айда, хоть кружку первачка замажем в избушке нашей...что зимой...в метель... Айда, народам сказку русскую расскажем, как злой Кощей заполз во колыбель.
Она глядит, не раскрывая вежды, куда-то вдаль: "Мы прокляты, сынок! Никто не знает белые одежды, висит на рае царственный замок.
В Патриархии все они масоны, что и в Кремле и в ящике, гляди! Они попрали все Божии законы, из них никто не видит впереди.
Все слепы зло, глухи и фарисеи, как предсказал давным-давно Афон. Анафематство водит нас, Рассею, в глубокий ад, Гундяйка франкмасон.
Никто у нас совсем не ходит в церковь! Ведь русских тут почти 5 тысяч есть! Учителя виновны все, сковеркав чужою буквой совесть, ум и честь.
А либераст, коварный бес народа, лукавец, вор, пройдоха и палач, всех превращая в нравственных уродов ведет в могилу, русских душ скрипач.
Молчат попы, трясясь за Мерс и место, молчит народ, ослепнутый притом, всех пожирает после смерти бездна.....
Так то самим предречено Христом!"
Серега пьет без останову с марта, когда здесь нет ни Бога, ни царя, в пустой квартире зрит на нас Астарта с Нью-Арка злого из календаря.
Издетства нет ни жлобства, ни нахальства: все лесорубы, пилорама, лагеря! Как нет гордыни.Местное начальство по 300 тысяч получает,говорят.
Да, счастий нет ни тут, ни за границей. В пропитый мир, мир мертвых неживой, после кутижки Есенина убийцы приходят мучить в час глухой, ночной.
Ох, тяжко ж ныне истоправославным, кто на ветрах Гейвропы трепеща средь нечестивых толп и суенравных едва коптит - последняя свеча!
4
Ах , неують! В раю живя таежном, следя закат над зеркальем озер, зачем я здесь в пространстве дол безбожных? Что в чьем-то супе мужиков топор.
Уходит солнце ржавое в кладбище, куда деревня поселилась вся. Лежит на травке Лешка, тоже нищий, а баба гонит мимо порося.
Вот городская рыжая медуза с корткой юбкой кажет всем трусы. В лесохозе бродят призраки Союза по битым стеклам с лесополосы.
Давно молчит на клубе злой оральник, ЕдРо трепещет с фото лебедей. Какой-то прыщ из города начальник взял сервелат за 800 рублей.
|