Стенают в унисон предсмертным стонам крикливых красок полные леса — пестра погибель зелени и звоном хрустальной тризны полны небеса.
Отлета журавлей чем выше нота, тем незабвеннее твое "прощай" — об том в заботах, в урожая сотах, тучнея, август долго так молчал.
Сентябрь же, бесшабашностью цыганской развеяв таборную пестроту, прощальным мановением романса (кто знает завтра где, сегодня – тут)
суть угасанья очага поведал: покинутых кочевий пустота в раскате лихорадочном побега зияет, как в лохмотьях нагота.
Не скроет круговерть факирской флейты недвижную угрозу немоты, так хоть утешь, мелодию разлей ты, сентябрь, успокоительная стынь.
|