Плавает медузой в море туч половинка от луны ленивой. Тёмная вторая, как сургуч, косточкой чернеет от оливы.
К жизни разморожен интерес, мчатся к звёздам души баттерфляем, по воде луне наперерез, как Христос иду непотопляем.
И не страшен крёстный Млечный Путь... Ну, разве что, чуть-чуть, чуть-чуть.
Молча таял грязный жёлтый свет, на ногах созвездий паутина. Разрублю и разыщу я след в лета утро, где цвела малина.
Где пчела, презрев людей испуг, кровь малины на лице и шее, сок лизала с алых тёплых губ, становясь рыжее и рыжее.
Загорелся, задымил восток, тяжело слагалось без похмелья. Грудью пчёлка грела лепесток, и казалось мне, что юный шмель я.
Жгла поэту губы её грудь?... Ну, разве что, чуть-чуть, чуть чуть.
|