В. Рыжкову
геодезисту-топографу
Стоит тайга, занесенная снегом
Промерзла напрочь, сама земля
Мы с другом вместе после обеда,
Решили рябчиков настрелять.
Стоят стеной обомшелые ели,
ручей в каток превратился, застыл
и было слышно, как птицы свистели
к весне сильней их любовный пыл.
«Иди налево там ельник гуще»-
Мне друг негромко проговорил -
«А я направо, так будет лучше,
От речки в ельник ты их спугни».
Мы разошлись по речным протокам,
Уже не видно его спины
И я бреду по ручью, двустволку,
Несу на локте стволами вниз.
Патроны в кармане, такое правило -
Нельзя на взводе ружье держать,
И если дичь попадется тогда уже,
Патроны можно в стволы дослать.
В морозной звени, раздался выстрел,
Удача пришла к тебе, мой дружек
Но больше выстрелов я не услышал
И я подумал: - случилось что?
Пошел прямиком к нему через ельник
И на полянке увидел его.
Лежал в крови на снегу под елью
А рядом лежало его ружье.
Губы шептали слова чуть слышно:
«Ты передай ей, пусть не помнит зла
Я не нарочно, так вот вышло -
Она к другому, от меня ушла.»
На ели был нижний сучек обломан,
Им он спуск у ружья нажал,
Стволы его в грудь себе направил,
С пулей в груди, бездыханный лежал.
В руке остывающей, клок бумаги:
Он по дороге письмо прочитал,
Вот и хватило у него отваги,
Разом покончить на сердце обвал.
Видимо были сердечные муки,
Невыносимыми, для него
Вот таким образом на себя руки
Он наложил и уж нет его.
Н.А Корешков
|
