Я пастух, лук, краюха хлеба.
Молоко в сумках коров.
Всё мечтал подоить Небо
За сосцы дальних миров.
Андрей Губин
Эти строки я взял эпиграфом, потому что, на мой взгляд, они наиболее точно отражают душу и суть писателя мира, казака, пастуха и Мастера слова Андрея Терентьевича Губина. Подоить Небо - ему это удалось, потому что он стал избранником Неба и, понимая свою миссию, нёс её до конца.
Объять целиком его талант, тем более рассказать в небольшой статье о всех сторонах творческой составляющей писателя невозможно. Сегодня мне хочется поговорить только о поэтической грани нашего земляка.
На мой взгляд, стихи Губина очень разные: от несколько наивных посвящений близким, до высоких, «космических». Вот стихотворение, посвящённое сыну Андрею, не претендующее на высокий стиль.
СЫНУ
Милый сын мой, одуванчик!
Быстро годы пролетели,
Ты еще небесный мальчик,
Но уже с железом в теле.
Станешь ты атлетом позже,
За весной приходит лето…
Дай-то мира тебе, Боже,
Стих возьми мой амулетом.
Впереди – пустыня, битва
С человеческим вараном,
Да хранит тебя молитва,
Приложи ее ты к ранам.
Я вложил в нее желанье,
Не достигнутое мною,
Станет это упованье
Небом, парусом, весною…
Стихи трогательны и своеобразны. Другие же его стихи для неискушённого читателя кажутся сверхсложными, «навороченными», но такова особенность творчества нашего земляка, язык которого не спутаешь с другими.
Его романы являются золотым наследием советской, русской литературы ХХ века, об этом написано в воспоминаниях, статьях, а вот о поэтическом даре Губина, о его стихах сказано не так много, хотя он считал себя прежде всего поэтом, а уж потом прозаиком.
Есть предположение, что писатель, начиная писать «Молоко волчицы», стоял перед дилеммой: писать роман в стихах или в прозе. Поначалу он просто делал некие поэтические наброски о быте казаков, о кизиловых балках, синих и белых горах... Однако уже в «Левом колесе» он, словно определившись с формой романа, говорит: «А тут то баня, то охота, /то писк бездарных доброхотов - /Несли толпой благую весть: / Роман в стихах в России есть!/ Отбоя нет от добрых писем: /Роман в стихах давно написан! /Я отпустил крылатого коня, /Быков прозаика в арбе кнутом гоня» (курсив и выделения А. Губина. – А. Головко).
И эти стихотворные «заготовки», как жемчужины, вплетаются курсивом в текст, размещены они не в столбец, а построчно, но в них легко угадывается рифма и стихотворный ритм. Это не «белые» стихи, поскольку «белые» не имеют рифмы. Писатель, словно экономит площадь повествования, представив это как лирическую прозу. Маленькое лукавство, которое читатель с удовольствием принимает. На самом деле это некий кульминационный момент перехода от повествования к поэтическому обобщению. В курсивных строчках собрана квинтэссенция поэтической составляющей отдельных его глав и всего романа.
А вот казачьи песни, по признанию автора, напетые матерью Марией Васильевной Губиной, урождённой Тристан, названной им поэтически «свечой, зажженной в мире», приведены обычным способом, каким печатаются стихотворные строчки в книгах. Здесь он не экономит.
В этом определении слышится трепетная любовь к матери, но мне кажется, писатель и сам подпадает под такую категорию: «Свеча, зажженная в мире», ведь красной нитью в его романах «Молоко волчицы», «Траншея» проходит идея защиты мира от Нейтронного меча. В это понятие он вкладывал гигантское скопление современного вооружения – от «простых» ракет тактического назначения, до атомных ракет, бомб, в том числе и с сатанинской нейтронной начинкой, которая наносит минимальные разрушения инфраструктуре городов, но убивает всё живое. Он зажёг свечу предостережения, свечу памяти по миллионам погибших до этого, чтобы не совершилось еще более страшной катастрофы вселенского масштаба.
Мало кто-то из маститых публицистов, обозревателей творчества Губина доселе говорил всерьёз о его поэзии. Огромное наследие писателя из романов, сценариев, пьес также еще ждёт своего часа, поскольку только совсем недавно отыскались архивы Андрея Терентьевича. Они переданы в краевую Лермонтовскую библиотеку и сейчас идёт интенсивная работа по их систематизации, подготовке к публикации романов и других художественных произведений, так и в целом всего наследия гениального земляка.
Поэтический язык Губина действительно непрост, в некоторых местах он шероховат, встречаются перебои ритма, «заумные» рассуждения, философствования. Но вызывает восхищение эрудиция автора и, как минимум, уважение к умению и лёгкости плетения кружева стиха среди совсем нелёгких проблем, поднимаемых поэтом. Эта «небрежность» видна в ритмике стиха: «Зачем шёл я/ В ту ночь, не помню./ Видно, с хлебом/ Была задача всех дорог…». После «…шёл я» просится слог, словно потерянный автором. И перед словом «видно» явно напрашивается предлог: «И видно, с хлебом…». Можно привести еще примеры.
Иногда он небрежен в ударении в словах: «Возможно, что из нас не будут/ ЖарИть шашлык иль лыко драть…». Есть понятие «авторской глухоты», встречающиеся у всех великих «наших всё…», Но возможно эта инверсия сознательна. Наверняка он видел свои недостатки, но ради смысла и точности формулировки нарушал правила стихосложения.
Почитатели таланта писателя надеются и верят, что настанет благословенное время, когда всё-таки будут изданы не только все «12 камней на Млечном пути Вселенной» – цикл из 12 книг «Созвездия Ярлыги», но и поэтический сборник Андрея Губина, куда войдут и лирические стихи, и посвящения. Он займет своё желанное место в сердцах поклонников творчества поэта. Тогда можно будет более предметно поговорить о его стихотворном творчестве, пока же мы можем о нём судить лишь по отдельно изданным и разбросанным по газетным публикациям, напечатанным в разное время.
Хочется отметить положительную тенденцию в оживлении интереса к творчеству нашего земляка. В связи с 90-летием, по крайней мере, на малой родине писателя в Ессентуках сейчас проходят различные мероприятия. Дважды были проведены массовые губинские чтения в лечебном парке на центральной аллее в реставрированной беседке «Приходи ко мне». Это недалеко от источника №4. 24 августа, в дни празднования города прошли первые чтения с участием ЕГТО «Синегорье» и творческой группы «Резонанс». Звучали неизвестные ранее стихи Андрея Терентьевича в исполнении членов этих объединений, посвящения писателю, казачьи песни, как авторские, так и давно полюбившиеся людям. Проходившие мимо отдыхающие, случайные прохожие задерживались и заворожено вслушивались в звучавшую местную экзотику. Удивлялись и благодарили аплодисментами.
А на день Ставрополя через месяц были проведены вторые чтения, посвящённые творчеству Андрея Губина на том же месте, но в более удобное время, когда отдыхающие спешат «на водопой». Народу, естественно, собралось больше, и опыт у организаторов и выступающих наработался, не смотря на то, что погода несколько подкачала…
Решено сделать такие выступления ежегодной традицией, стоит однако подумать о лучшей организации мероприятия, чтобы это было не стихийным событием, а подготовленным заранее средствами СМИ, рекламой. Возможно, стоит подумать о расширении городских рамок до уровня краевых. Хотя этими чтениями в городе не ограничились, подобные чтения пройдут в школах города (надеюсь и во всём крае…). Чествования писателя прошли непосредственно в творческих организациях «Резонанс», проведённых в Предгорненской школе №65, где Губин учился в начальных классах, а также в ЕГТО «Синегорье» в центральной городской библиотеке. А в день рождения А. Губина пройдёт митинг на улице Фрунзе у дома №45, где Губин жил и писал двадцать лет «Молоко волчицы». Будет совершен выезд к месту родового захоронения на кладбище Франчиха. В этих мероприятиях примут участие казаки, кадеты школ города, творческие люди, духовенство и все, кто любит и чтит наследие своего великого земляка Андрея Терентьевича Губина.
Александр Головко - поэт, прозаик, публицист, руководитель ЕГТО "Синегорье"
|
